Вероника прикусила нижнюю губу, слезы выступили на глазах.
– Ты все врешь! – выкрикнула она. – Любой может так сказать!
– Она не обижается, что ты выбросила все шарфики и шапочки, которые она тебе связала. Хотя бирюзовая дивно шла к твоим глазам.
Слезы потекли по щекам Вероники.
– Я тоже… Тоже любила ее, – прошептала она. – Больше всех…
– Еще она сказала, чтобы ты не боялась той болезни, – добавила женщина, отбрасывая кудрявые пряди с лица.
Вероника вцепилась в холодные металлические перила.
– Я не заболею?
– Нет.
Вероника быстро вытерла слезы, шмыгнула носом.
– Мне сказали, у меня очень высокая предрасположенность, – пояснила она. – Вероятность процентов восемьдесят.
– Значит, остается двадцать процентов на благоприятный исход, – пожала плечами женщина. – Знала бы ты, за какую тонкую ниточку я сейчас держусь…
– Ты видишь будущее?
– Только то, что мне показывают духи. Послушай. Когда мы с Джонни уйдем, отправляйся на катере назад. Ты справишься, папа учил тебя, ведь так? Или оставайся с охраной. Мы уедем без тебя. Ты проживешь обычную нормальную жизнь.
Катер заложил крутой вираж, и женщины, ахнув, заскользили по мокрой палубе. Джонни пришвартовался к причалу идеально, перепрыгнув на берег, закрепил трос. К ним уже спешил коренастый мужичок. Еще трое стояли у полосатой будки.
– Действуй, – приказал Джонни. – Мне все равно, как ты это сделаешь. Заболтаешь их, трахнешь, подкупишь. Скандал мне не нужен, как и лишнее внимание. Так что убивать их не надо.
– Мой отец занимается поставками рыбы, – повторила Вероника. – Я скажу, что он отправил меня сопоставить отчетность.
– Вперед.
Джонни подал Веронике руку, помог перебраться на причал, и она пошла навстречу охраннику, непроизвольно вытирая ладонь о бедро.
Мужичок, по-видимому, ее узнал: нахмуренные брови разгладились, плечи расслабились. Вместе с остальными охранниками они скрылись в будке.