Людоед,

Аня едва сдержалась, чтобы не скривиться от собственных слов. Она говорила, словно диктор – сухо, без эмоций.

– Томочка умрет?

Аня пожала плечами. А что она еще могла сделать? И только распрощавшись с Маргаритой Павловной и подойдя к лифту, Аня поняла, что это был не вопрос. Видимо, для них она умерла как дочь и внучка уже давно, и Аня сегодня просто подтвердила это. Вот почему слезы матери были так скупы. Они уже пережили эту трагедию.

У подъезда все еще сидела тучная женщина с нарисованными бровями. Она была одна.

– Ну и чего паршивка натворила?

Аня, погруженная в свои мысли, вздрогнула.

– А? Это вы мне?

– Думаешь, я поверила, что ты с Томкой училась?

– Не поверили? – Аня усмехнулась и присела рядом с недоверчивой теткой.

– Нет, конечно. Так что с паршивкой?

– Сгорела, – просто ответила Аня, не желая раскрывать все карты.

– Я так понимаю, не на работе, – хихикнула тетка. – Потому что не работала она ни дня.

– Скажите, вы не видели, с кем Тамара приходила сюда в последний раз?

– Видела, – кивнула тучная баба.

– Вы его знаете?

– Я знаю каждого, кто входит в этот подъезд, – задрав нос, ответила тетка.

Больше наводящих вопросов не потребовалось. Всезнайка выдала Ане все – от имени до фактического адреса проживания.

Записав адрес и имя интересующего ее человека, капитан Рыжова распрощалась и направилась к машине. Но сделав пару шагов, обернулась и спросила:

– А в чем я прокололась? Почему вы мне не поверили?

– Томка в школе другую фамилию носила и все время здесь жила.