Громила сверлит кровавым взглядом бледного недоноска и скрипучим голосом произносит:
— Гад! Зачем мне это барахло.
И принимается бить его.
Покрытый синяками Ньюмен Болкан Салл, хныча, возвращается на место.
Молодой человек в матросском берете, зловеще улыбаясь, подходит вплотную к столику миллионера, вытаскивает из кармана никелевый футляр, извлекает помаду и начинает красить губы и подводить глаза.
— А я не такой… — сюсюкает он с акцентом обитателя дна, хватая бумажник и булавку.
Вспыхивает зеленая лампочка.
Она словно плавает в плотном дыму — призрачный огонек в сумрачном небе.
Ньюмен Болкан Салл с ужасом созерцает зал — он попал в страну смерти.
Все — матросы, официанты, посетители, бармен, девицы. Все мертвы, позеленели и разлагаются.
Зеленая лампочка убила всех.
Боже!
Судно заполонила гниющая человеческая плоть из морских бездн.
Вся та плоть, которая уцелела после клешней крабов, присосок спрутов, медленного и неотвратимого поглощения моллюсками, не попала в пасть прожорливых акул и избежала неумолимого заглатывания вязким илом, вырвалась на поверхность, прорвав водосвод, чтобы послушать фокстроты, поглазеть на танцы оголодавших девиц и выпить виски.
Ньюмен Болкан Салл поспешно схватил бокал и тут же с отвращением поставил на место.
Он заполнен темной жидкостью, мутной и тусклой, — в него налили желчь.
Фу!
— Зеленый свет, — шепчет он. — Противно, но куда деваться.
— Официант, ша…