Апокрифос

Когда стало более-менее светло у Марка появилась возможность рассмотреть женщину, идущую впереди. На вид ей было около сорока. В этом плане она чем-то походила на Эвелин. Если Эвелин было за шестьдесят, а выглядела она на пятьдесят с хвостиком, то Мария выглядела на тридцать пять, хотя Марк чувствовал, что ей больше сорока. Когда он увидел её в темноте, то подумал, что она одета в просторный балахон с огромным капюшоном. Она и правда была облачена в нечто серое, похожее на средневековую сутану доминиканского монаха с широкими рукавами и капюшоном. Волосы цвета темного серебра, высокий лоб, слегка загорелое лицо, большие голубые глаза с длинными ресницами. Прямой нос имел идеальные пропорции и прекрасно вписывался в её внешность. Стройная осанка удивительно сочеталась с быстрой походкой и движениями. В целом Мария была недурна собой. Её внешность так и притягивала Марка, очаровывая силой красоты. Пока они шли по ухабистой дороге, он думал, на кого же так похожа Мария? Спустя полчаса он понял, где он её видел. Ружье на стене, стол, внутри которого хранилась амбулаторная карта и рамка с фотографией. Мария была копией женщины на фото. Складывалось такое впечатление, что женщина на фотографии ожила и пришла к ним в лес, чтобы вывести на тропу. Марк не знал, кто лжет: его зрение или Мария. Если она дочь Даэнтрака, почему она так похожа на мать Габриэля? И тут его осенило! На фотографии не была изображена Сарра. Это была Мария! Та самая, что шла сейчас впереди них и пыталась вывести в цивилизацию. Если это было правдой, то Эвелин лгала насчет матери Габриэля. Марк уже хотел поделиться своим удивительным открытием с Джесс, как понял, что все его мысли являются полным бредом. Габриэль и Мария примерно одного возраста, а из этого следует, что она никак не может быть его матерью. Тогда кто она? Может быть его возлюбленная? «Черт, я уже запутался! Но кто-то определенно врет».

Они прошли еще пару миль, прежде чем Джесс нарушила тишину.

— Что это за дорога? Почему-то мне кажется, что в дождливую погоду здесь будет вакханалия.

Их спутница уверенно шла впереди и не говорила ни слова. Джесс вопросительно на нее смотрела, ожидая ответа на свой вопрос. Внезапно Мария остановилась и огляделась. Она сделала хмурый взгляд, хмыкнула и пошла дальше.

— Почему дорога такая ужасная? — Джесс повторила свой вопрос.

— Лес вывозят, — ответил ей Марк. — Поверь мне, в Марвилле лесные дороги намного хуже.

— Ммм, — промычала Джесс. Она была недовольна молчанием Марии Даэнтрак. — Куда ты нас ведешь?

— К себе, — тут же ответила Мария. — Я удивлена тем, что отец не нашел вас раньше меня.

— К себе? — переспросила Джесс! — А разве ты живешь не с отцом?

— Нет, я даже с ним не разговариваю. — Мария остановилась и повернулась к ним. — Лет двадцать назад мы серьезно поссорились, с тех пор мы не общались.

— Как ты нашла нас в лесу? — спросил Марк.

Мария усмехнулась:

— Ты подняла весь лес на уши, — сказала она, обращаясь к Джесс. — Вас было трудно не заметить!

— В чью ловушку я угодил?

— Это удавка Габриэля. Насколько я знаю в Апокрифос все ребята бравые, но умом не блещут, — холодным голосом сказала Мария.

— Вы что тут в лесу все друг друга знаете? — недоумевал Марк.

— Ты бы тоже знал егеря, единственного на весь лес!

— Вы тоже были в ордене? — спросила Джесс! — На вашей руке браслет Корифос.

— А ты наблюдательная! Я уже больше двадцати лет там не состою, — тихо сказала Мария.

— Если не состоите, зачем носите браслет? По-моему, в лесу не перед кем красоваться подобными штучками, если ты не член ордена.