Апокрифос

— Что движет людьми в совершении таких ужасных поступков? Уверен, это только единичный случай, но, признаюсь, мне и его хватило за глаза, — он почесывал лоб. Это написал Шаатри?

— Нет, здесь почерк другой, — хмуро заметила Джесс. — Мужской, но отличается от письма Мохандаса. Внизу стоит подпись К.а. С. Здесь более изощренный стиль. Ужасно, это просто ужасно! Они там все чокнутые!

— Я понимаю, что все это плохо, но у нас есть заботы посерьезнее, — Марк строго посмотрел на Джесс. — Скоро появится Рафаэль Даэнтрак и мы станем прислужниками Аида. Если мы отсюда выберемся, обещаю посвятить тебе целую неделю подобных разговоров. Вот как уберу завал на работе — сразу же займусь тобой, — Марк улыбнулся противоположной клетке. — Но сейчас нужно биться за свою жизнь. Если нужно будет убить — я убью! Кого угодно, хоть Эвелин! Лишь бы спасти наши жизни. Они безумны? Хорошо. Мы будем играть по их правилам.

Марк пристально смотрел на Джесс, и его лицо выражало уверенность. Она сидела, удивленно подняв брови. Осталось только удостовериться в его словах на деле.

* * *

Хижина Габриэля сгорела дотла, оставив после себя дымящиеся руины. Габриэль Дель Айт был егерем, охотником и просто опытным человеком. Он прошел весь лес вдоль и поперек, но так и не сумел найти место обитания Апокрифос. Также он не смог найти дом, в котором жила его сестра. Вернее он не знал, что у него вообще существует сестра. А, если быть еще точнее, то он знал, что южнее есть дом, но не знал, кто в нем обитает. Если от его дома двигаться на юг, то через пять миль можно наткнуться на маленький развалившийся домик. Габриэля интересовало только спокойствие леса. Все волнующие его разум и воображение события, происходили севернее его хижины. Вся живность обитала возле каньона, и ему не было нужды ходить на юг, проверять, ставить капканы, разведывать местность и знакомиться со своей сестрицей.

Одним словом — все эти годы в лесу было две хижины. В данный момент осталась всего одна, и к ней прямо сейчас направлялся Рафаэль Даэнтрак. Он был не один. Его сопровождал Джеймс Уокер. Путники были одеты абсолютно одинаково — в серый балахон ордена. Различие заключалось лишь в том, что у Рафаэля капюшон был синего цвета, а у Джеймса — зеленого. Под стать своим браслетам.

Полчаса назад Пит высадил их у восточного Кургана Духа, и остальную часть пути они прошли пешком. Единственная дочь Мария через доверенных людей сообщила, что Марк Аскерт и Джессика Тернер сидят в её узнице и ждут своего часа. По мере приближения к дому Рафаэль очень волновался. На кону стояло его слово — воля Терастиос. Он затеял этот глупый план. Много раз Рафаэль соглашался сам с собой, что затея была и в самом деле глупой, но он не озвучивал этого вслух.

Иногда под влиянием эмоций или сильного душевного волнения человек способен на необъяснимые вещи. Вчера ты в порыве гнева ударил друга, а сегодня сожалеешь об этом. В пять лет ты плакал из-за спущенного мяча, а в пятнадцать думаешь — какой же ты был идиот. Сказать проще: в разное время года, суток, под влиянием эмоций, стресса и волнения одну и ту же ситуацию мы воспринимаем по-разному. Именно об этом сейчас и думал Рафаэль, что затея положить браслет и преследовать его нового владельца — сущий бред. Но за свои слова, а тем более действия, нужно отвечать. Рафаэль посмотрел на домик, прищурил глаза и двинулся в его сторону. Джеймс беспокойно поглядывал на него и за всю дорогу не произнес ни слова. Дверь домика отворилась и на крыльце показалась Мария. Весь её внешний вид являл собой спокойствие и собранность. Каждый раз, когда Рафаэль видел серьезное выражение лица своей дочери, он невольно улыбался и думал, что Мария — лучшее из всех его творений! После его смерти она примет власть над орденом. Но плохие мысли вновь захлестнули его: «Какой к черту орден? Мы горстка идиотов, которые ничего не делают. Мы давно отошли от идеи отцов-основателей! Пора, наверное, бесславно завершить историю ордена Апокрифос, который существовал менее ста лет».

Мария вышла к нему навстречу и обняла его. Рафаэль крепко прижал её к себе и поцеловал.

— Ты почему такой хмурый? — спросила Мария.

— Не знаю! В последние два дня сам не свой!

— Не будем терять времени! — Мария развернулась и пошла к двери. — Они сидят в клетках, которые мы пару лет назад приспособили под кроликов.

Сказать по правде, кролики там никогда и не жили. Высота, длина и ширина одной клетки составляет два метра. Каких размеров должен быть кролик, чтобы жить в таком особняке? Эти решетки сделал Готфрид и сказал всем, что будет приручать диких животных. На самом же деле в отсутствие Марии, в тех клетках он пытал и мучал детей. Об этом знал только Карим, который по причине своего увечья не мог рассказать об этом кому-то еще.

Рафаэль с Джеймсом двинулись следом за Марией. Она не пошла в дом, а направилась в маленький сарайчик, в котором находились узники. Сарайчик по габаритам был чуть меньше дома, но за счет углубления в земле его площадь была больше. В сарае было пусто, потому что в нем ничего не хранили. Три человека прошли по доскам и стали спускаться по лестнице, которая вела в темницу.

— Где Удобный? — спросил Джеймс.

Удобным они называли того слабоумного, который пару раз приходил в темницу к Марку с Джесс. Он и в самом деле был слабоумным. Удобный мало говорил и легче всего ему было общаться с детьми. Его имя никто не знал, и Джеймс назвал его «Удобный». Кличка прочно закрепилась за ним, став его настоящим именем.

— Сидит в доме, — ответила Мария. — Ты собираешься отвезти их к Слезе, отец?

На последней ступеньке Рафаэль замер. Он оглядел клетки и совершенно не торопился с ответом. Он сосредоточился на своей основной цели и сделал хмурую физиономию.

— Мария, оставь нас с Джеймсом.

Весь её вид говорил о том, что она была против такого решения, но пойти против воли отца для нее всегда считалось преступлением. Она стрельнула глазами, кивнула головой и стала подниматься по ступенькам. Рафаэль двинулся к самой первой клетке, а Джеймс следовал за ним по пятам. Волнение внезапно появилось у Даэнтрака, и по объему только воздух превосходил уровень адреналина в его крови и крови людей, находившихся в клетках. Марк Аскерт сидел у стены, закрыв глаза и положив голову на стену. Минуту назад он слышал голоса и понимал, что явились по его душу. Несмотря на то, что в темнице стоял полумрак, Марк заметил небольшую тень перед собой. Он открыл глаза и увидел Рафаэля.