Апокрифос

— При том, что я одной крови с Маргарет Ламберт. Я её сестра! И что дальше? — спросила она у Готфрида.

— Пару дней назад Стив с Ральфом видели его у камня, — он кивнул на Марка. — Он был с той девчонкой. Мы видели, как он взял браслет. Обо всем мы тут же рассказали Джеймсу. Он сказал, чтобы мы догнали их и привезли к Рафаэлю. Но Майк со Стивом решили развлечься… Вы наделали нам массу проблем, — сказал Готфрид, обращаясь к Марку.

— Массу проблем вам наделал Рафаэль Даэнтрак! — сказала Эвелин. — Ладно, плевать мне на бредовые мысли Рафаэля. Где вы живете?

Готфрид, услышав это, тяжело сглотнул. То, что остатки культа находились по ту сторону водопада, знали только приспешники Апокрифос. Это была тайна тайн, которая охранялась более сорока лет. Готфрид посмотрел на нож, тяжело вздохнул и положил голову на грудь.

— Видимо, стоит произвести танец клинка! — Эвелин встала со стула.

— Эвелин, нет! — Марк встал перед ней. — Ну, какая тебе разница, где они живут?

— Может, ты хочешь его отпустить после нашей милой беседы? — Эвелин сурово посмотрела на Марка.

Честно сказать Марк растерялся, услышав подобный вопрос. Они не могли убить Готфрида и не могли отпустить его. Тогда что же с ним делать? Хотя, вернее было сказать не «они», а «он». Он не мог убить Готфрида, зато Эвелин, как понял Марк, была способна абсолютно на все.

— Нет, мы не должны его отпускать! — Марк не хотел показаться трусом. — Но если ты и дальше будешь тыкать в него ножом, он умрет от потери крови! Неужели нет другого способа получить ответы на твои вопросы?

Примерно минуту Эвелин смотрела на Марка, прожигая его взглядом голубых глаз. Минута, казавшаяся вечностью. Марк чувствовал, что внутри неё заключена сила, с которой ему не совладать. Эвелин улыбнулась и повернулась к Готфриду.

— Ну, что мне с тобой делать, а?

Она подошла к нему и стала гладить его по голове. Марку показалось, что Готфриду было проще испытывать боль от Эвелин, нежели эти непонятные поглаживания. Эвелин взяла его за правое ухо и поднесла к нему нож.

— Где ваше селение, Готфрид?

Он поднял голову и посмотрел на неё ненавистным взглядом. Она кивнула головой и глубоко вздохнула. Марк, видимо, отвернулся в этот момент, но когда повернул голову на пронзительный крик, то увидел на полу два уха. Эвелин же стояла и гладила Готфрида ножом по окровавленной щеке.

— Больно? Тебе нужно сказать лишь место, мой хороший, — голос Эвелин стал елейным. — Скажи мне, и твои мучения мигом прекратятся.

Марк смотрел на Эвелин и поражался её жестокости. Бабуля, которой пора подумать о душе, отрезает человеку уши, словно свинье. Если после философских разговоров Марк восхищался Эвелин, то теперь он презирал и ненавидел её. Он был против этой затеи с пыткой. Против того, чтобы Эвелин Ламберт превратилась в Томаса Торквемаду. Он был наблюдателем, свидетелем и соучастником, но не мог остановить страшное действо!

Эвелин расхаживала перед Готфридом взад-вперед, поглядывая на свой нож. Её правая рука по локоть была забрызгана кровью, а волосы были растрепаны. Марк решил подышать свежим воздухом, а заодно проверить Джесс, которой не было уже, довольно, продолжительное время. Он быстро покинул землянку и сквозь ветки валежника выбрался наружу. Джесс стояла возле маленького дуба, положив голову на дерево. Марк подошел к и обнял за плечи. Она повернулась к нему и уткнулась головой в грудь.

— Он еще жив? — поинтересовалась Джесс.

— Да. Эвелин отрезала ему оба уха! Он хочет показаться сильным, но у него это не получается.

Джесс, услышав эти слова, подняла голову и раскрыла рот. Она отошла от Марка, обхватив шею руками. Минуту она стояла и молчала, а потом произнесла: