— А по вольной жизни…
— Сказал тоже… Он сам себе хозяин. Захотел — на землю сел с нами, захотел — увел нас куда глаза глядят…
— Да куда вести-то…
— Да хотя назад, на Волгу…
— Нет, брат, там стрельцы засилье взяли… Тютюкнула для нас Волга — аминь…
— И со стрельцами тоже посчитаться можно…
— Считались, знаешь, чай, а сколько потеряли товарищей… Не перечесть…
— Это точно…
— То-то и оно-то…
— Ну в другом месте…
— Оно, конечно, можно бы… Только где это место-то? Може, он не знает…
— Ермак-то не знает?.. Он все знает.
— Пожалуй, что знает… Оттого я и мекаю, что не от скуки, а кто ни на есть зазнобил ему сердце молодецкое…
— Кому зазнобить-то здесь?..
— Уж того не ведаю.
— Некому! — решительно заключил спорщик.
Такие или подобные разговоры шли во всех рядах возвращающихся в поселок казаков.
На строгановском дворе только утром узнали об уходе оставшейся половины новых поселенцев во главе с Ермаком Тимофеевичем. Куда они пошли? Зачем? Вернутся ли? Эти вопросы пока оставались без разрешения.
Строгановы, и дядя и племянники, были сильно встревожены, но ненадолго. Вскоре один из гонцов, разосланных в разные стороны, принес известие, что Ермак с людьми возвращается в поселок, что ночью готовилось нападение кочевников на усадьбу, им предупрежденное. Тут поняли значение и кучи хвороста, наваленного у острога, и брошенных тут же трута и кремня. И все ужаснулись. Опасность, если бы, пользуясь сном посельщиков, кочевникам удалось поджечь острог и произвести нападение на усадьбу, была бы несомненно велика. Кто знает, чем бы могло окончиться все это.
В это утро к Семену Иоаникиевичу явилась Антиповна, расстроенная и смущенная.
ebooksa