— И как? — поинтересовался Курко.
— Отлично. Накатил чистогана, прошла как водка, а в голову сразу ударило. Отменный спирт, такого даже у начмеда наверняка нет.
— Ладно. Но раз ты грибочки принес, сало, то без картошки не обойтись, — сказал Смирнов.
— Ты на что намекаешь, Боря?
— Я, Дима, не намекаю, я говорю: под раковиной рюкзак, там картошка, берешь клубни, нож, кастрюлю и над умывальником чистишь. Потом на сковороде топишь сало и жаришь картошку. Но смотри, резать тонкими ломтиками и жарить, чтобы хрустящая была.
— Ты мне целую инструкцию выдал, будто я не знаю, как жарить картошку.
— Привычка, Дима.
— Хреновая привычка, Борь.
— Да хорош вам, — встрял Курко. — Давай для начала накатим по первой, под закусь и сало с хлебом пойдет.
— С хлебом? — переспросил Смирнов. — Дима, у нас есть хлеб?
— А чего ты у меня спрашиваешь? Сам не знаешь?
— Значит, нет. Придется все отложить, давай-ка, Дима, к соседям за хлебом.
— С чего это я? У меня дела, сам сходи.
— Да я бы с удовольствием, но не положено, — притворно вздохнул Смирнов.
— Чего бы?
— Все же старший по званию.
— Сейчас нет старших.
— И как вы вместе обитаете? — не выдержав, поднялся Курко. — Сидите, я схожу. В столовой всегда хлеб остается. Пакет есть?
— В прихожей, на тумбе.
Курко взял пакет и вышел на улицу. Вернулся он быстро, почти с полным пакетом нарезанного белого и черного хлеба.