Усмехнулся, закидывая покалеченную ногу на сучок.
Глава 26
В служебную квартиру комбрига Мухаметдинова Плешкунов попал в разгар праздничного веселья. Еще с порога он услышал разговор нескольких человек и звон столовых приборов.
– Заходите, у меня гости, и вы гостем будете. Ураза байрам, наш национальный праздник, – предупредил генерала комбриг в прихожей.
– Может, мне попозже зайти, Марат Рафаилович? – нерешительно предложил Плешкунов.
– Ни в коем случае. Видимся очень редко и все время походя. А хочется пообщаться с уважаемым человеком в непринужденной обстановке. У меня здесь только близкие родственники.
– Ну хорошо, – согласился Ростислав Аверьянович и разулся.
Он вошел в комнату вслед за хозяином, поздоровался. За длинным столом сидело больше десяти человек.
– Ростислав Аверьянович, генерал, который помогал мне в Сирии, очень хороший человек, – представил хозяин нового гостя присутствующим.
Комбриг усадил Плешкунова рядом с собой, познакомил с мужчинами – братом, шурином и его сыновьями. С женщинами знакомить не стал. На столе лагман, баранина, лаваш, чак-чак, лукум, прочие восточные сладости, фрукты. Спиртного, заметил Плешкунов, не было. О встрече с комбригом Мухаметдиновым генерал договорился два дня назад. Тот пригласил его к себе домой. Это устраивало Плешкунова.
Комбриг, видимо продолжая прерванный рассказ, сообщил гостям о мусульманских праздниках, которые празднуют сирийцы.
– Марат, что же ты сам не пьешь, а гостю даже не предложишь? – укоризненно заметила комбригу пожилая женщина.
– Виноват, товарищ генерал, – встрепенулся комбриг, – ну-ка достань из бара, – попросил он жену.
– Марат Рафаилович, я один не буду, – сообщил Плешкунов.
– Ну, тогда я тоже выпью.
Хозяина поддержал и его брат, смуглый скуластый мужчина с шикарными усами. Хозяйка поставила на стол бутылку водки.
– Аллах запрещает нам употребление вина, но про водку он ничего не говорит, – улыбаясь, пошутил Мухаметдинов, разливая водку по стопкам.
Разговор за столом шел о близких родственниках присутствующих, поэтому Плешкунов в нем участия не принимал. Однако вскоре речь зашла о Рашиде, родственнике комбрига со стороны жены, который уехал воевать на Ближний Восток на стороне ИГИЛ. За столом разгорелся спор о том, кто виноват, что молодой человек совершил опрометчивый поступок.
– …Он всегда был не от мира сего, – убежденно сообщила пожилая, но модно одетая женщина, – и во всем виноваты родители. Ходил в какие-то сомнительные секты, получал литературу из-за границы, а родители даже не интересовались, что за книги, и все похвалялись: «Рашидик учится на богослова…»
– Родители тут ни при чем, – возразила ей жена комбрига, – такими вещами должна заниматься школа…