Он рассказал Саиду о своих приключениях после нападения бандитов Саладдина на их машину, следовавшую в Хмеймим. Единственное, что он не рассказал, это о своих занятиях с подростками Саифа. Больше всего Саида заинтересовал эпизод поездки Саифа на похороны аль-Багдади. Он начал расспрашивать Максима, с кем туда поехал Саиф, с кем он там встречался, что рассказывал Саиф об этой поездке. Но поскольку Максим не знал деталей, то, естественно, не смог удовлетворить интерес собеседника.
В первый же день пребывания в курдской деревне Максима осмотрел местный знахарь, старик с морщинистым лицом и острым взглядом. Ему особенно не понравилась рваная рана на ляжке, которая уже начинала загнивать. Он обмазал края раны йодом, затем насыпал внутрь раны порошок, сделанный из трав, после чего раненый испытал сильное жжение. Зато нога сразу же стала заживать.
У Саида большая семья: трое сыновей и две дочери. Все члены семьи могут беспрепятственно общаться с гостем, поселившимся в их доме. Женщины в деревне не оголяют тело даже в жару, но и не закрывают лицо от посторонних мужчин.
Максим встал, вышел из беседки. Он уже вполне может передвигаться, но все еще хромает на правую ногу. Сделал легкую разминку: упражнения для позвоночника, шеи, икроножных мышц, легко сел на шпагат. Тело слушалось, хотя и со скрипом. Это было приятно.
– Микси, ага зовет тебя на обед! – Десятилетняя Фатма вбежала во двор, хихикнула и так же быстро убежала. Все в семье Саида почему-то стали звать Максима Микси.
– Садись, Микси, раздели со мной трапезу, – несколько торжественно пригласил Саид.
– Здравствуй, Саид, рад тебя видеть, – Максим уселся за достархан, – что слышно о Магомеде, когда он приедет?
– Он уже приехал, я ему рассказал о тебе. Вечером поедем к нему.
Максим удовлетворенно кивнул. Он постепенно начинает разбираться в местной иерархии. Саид является в деревне старостой, а Магомед – командир местного ополчения. И, хотя формально статус Саида выше, решение наиболее важных вопросов остается за Магомедом, что вполне объясняется обстановкой прифронтового района.
На обед сегодня подали чакму[8]. Кроме того, Саид предложил гостю попробовать виноградной водки собственного изготовления. Максим удивился, но угощение принял. Он вспомнил, что, в отличие от остальных мусульман, курды крепкие напитки употребляют.
– Как ты себя чувствуешь, Микси? – спросил Саид.
– Гораздо лучше, скоро можно снова отправляться в дорогу.
– Ты будешь пробираться к своим?
– Да, Саид. По всей видимости, придется ехать через Турцию. К морю мне не пройти, там кругом банды игиловцев.
– Да, это так, – подтвердил Саид и посмотрел на грудь собеседника.
Максим поймал этот взгляд. На груди у него висел крестик. Поселившись в доме Саида, Иконников достал крестик из потайного кармана брюк и повесил на шею.
– Ты не против, если я буду носить знак нашей веры на груди?
– Нет, Микси. Мы, курды, уважаем чужую веру.
– В нашей стране много мусульман, но у нас никогда не бывает конфликтов на религиозной почве.
– Это хорошо, – задумчиво покачал головой Саид.