— Значит, группа прибыла сюда на пикапе и внедорожнике. Небольшая, человек в десять.
— Как раз из отдыхающей смены отряда Хурами, — сказал Соболь.
— Возможно. Первым делом боевики взяли заложников и осмотрели местность. Времени у них было достаточно. Обстрел они готовили основательно. Один из погибших — старый чабан, сомнений в этом нет. Скорей всего, бандиты пытались его купить, чтобы он сказал на камеру все, что им надо. Но у них ничего не получилось, и тогда они пригрозили убить молодого парня. Наверняка это родственник старика. Духи сказали, что он будет умирать страшно, медленно, так что чабан вынужден был согласиться. Затем появляются вертолеты. Рокот двигателей слышен хорошо, операторы готовы, подключать систему опознавания «свой — чужой» не имеет смысла. Они пропускают «Ми-24», наводят им в хвост ПЗРК и открывают огонь. Экипажи не успевают ничего предпринять. Да и не могли они, не имели времени. Если только тепловые ловушки?
Батал отрицательно покачал головой и заявил:
— Ловушки в данной ситуации не помогли бы. Бандиты стреляли, можно сказать, в упор, имея цели в максимальной близости. Ракеты попали в сопла быстрее, чем сработали тепловые заряды.
— Так, — продолжил Смирнов. — Затем боевики, никуда не спеша, но и не теряя напрасно времени, устраивают спектакль с чабаном. После записи они убивают старика и парня. Кто-то из духов, видимо, позарился на отару. Ему разрешили забрать ее. Боевики спокойно уехали в Джаман. А тот негодяй, которому Файдар отдал отару, потом вернулся за ней и отогнал в селение. Что из всего этого следует?
— То, что плановая акция была проведена боевиками успешно. Уничтожение сирийских вертолетов — дело рук наемных инструкторов, которых вместе с ПЗРК Файдар заполучил на границе с Ираком.
— Все так, — проговорил Смирнов. — Но меня смущает одно обстоятельство. Почему Файдар послал расчеты сбить вертолеты, которые работали не по Джаману, а по району Авантара?
Голос подал Батал:
— А помните, предатель Аксар говорил, будто Файдар утверждал, что скоро его отряд станет больше как минимум в два раза?
— Ну и что?
— Я думаю, господа, здесь расклад такой. Шабуддин, который вел тяжелые бои с нашей пехотой, после прорыва танковой роты впал в отчаяние. До этого, насколько я помню, ваши самолеты прилично потрепали позиции боевиков. А тут еще и вступили в дело вертолеты огневой поддержки. Пара «Ми-24» — грозная сила, особенно когда наземные войска наступают и заставляют противника отходить. Вот тут Шабуддин, знавший о наличии у Файдара переносных зенитно-ракетных комплексов, просит о помощи. Либо Файдар сам предлагает ее. Исходя из данных, полученных мной из штаба, уничтожение вертолетов позволило Шабуддину отбить плацдарм и выровнять линию обороны. Уверен, так и было. Шабуддин запросил помощи. Или Файдар предложил ее, но с одним условием. Он потребовал, чтобы Амир Шабуддин подчинился ему. Дабы избежать сокрушительного поражения, Шабуддин соглашается. У них, видимо, хорошие личные отношения, и Файдар мог предложить Шабуддину выгодную должность. Точно так же он, скорее всего, надавил и на Мохаммеда Аль-Забара, представил атаку на вертолеты делом рук боевика, входящего в его отряд. Тут и Аль-Забару не оставалось ничего, кроме как согласиться. Основную часть его отряда вы уничтожили между Баравом и Хуманом. С остатками же он не мог противостоять не только русским, но и нашим подразделениям. Файдар наверняка обещал ему какую-то должность. Главарь банды, дислоцирующейся в Джамане и Анторе, уничтожил мои вертолеты и снял большой куш, получил главенство над двумя другими отрядами. Несмотря на уничтожение основного отряда Аль-Забара и потери, которые понес Шабуддин, это значительное пополнение. Тут надо учитывать, что у Шабуддина остались боевики, техника и кое-что из артиллерии.
Смирнов посмотрел на Батала и заявил:
— Своеобразный способ усиления своих отрядов практикуется в ИГИЛ.
— А что вы от них хотите? Они же живут по законам шакальей стаи. Если ты не сожрешь ближнего, то он сожрет тебя.
— Но я думаю, что рановато Файдар раскатал губу. Он не знает, что на охоту за ним и всем его стадом вышел российский спецназ. А это значит, что ни хрена ему не светит, кроме пули.
— Что дальше, Боря? — спросил Соболь.
Смирнов улыбнулся и ответил:
— А дальше, друг мой Диман, ты быстренько хоронишь чабана и парня. Вот только давай без пререканий. Возле кошары земля, а не камень, управишься. Потом мы возвращаемся в Рухан, где на бывшей хате Аксара нас будет ждать Гена Курко.
— А он там откуда возьмется? — осведомился Соболь.