– В действие введены все имеющиеся резервы. Ощущается острая нехватка живой силы и боеприпасов. В небе по-прежнему господствует авиация союзников. И, насколько мне известно, наша авиация пополнилась всего лишь двумя-тремя эскадрильями реактивных истребителей.
– Мне лучше знать, сколькими истребителями она пополнилась, Рундштедт, – медленно, спокойно поднялся Гитлер.
– Однако небо над нашими войсками они не очистили, это я заявляю со всей ответственностью, – растерянно пробормотал командующий войсками на Западе, пытаясь еще продолжать свой доклад.
– Очисткой неба, фельдмаршал, займутся другие. Как и очисткой от врага самой Нормандии. С этой минуты я отстраняю вас от должности командующего войсками на Западе.
– Как вам будет угодно, – щелкнул каблуками Рундштедт.
– Передадите дела фельдмаршалу фон Клюге.
Стоявший рядом со своим шефом фельдмаршал Роммель отчетливо услышал, как из груди Рундштедта вырвался вздох облегчения, словно он сбросил со своих плеч минометную плиту. «Это ж надо дожиться до такого положения, когда фельдмаршал радуется, что его лишили командования фронтом!» – ужаснулся он.
– Если вы считаете, что таким образом решите все проблемы вражеского вторжения, мой фюрер… – с нагловатой иронией изрек тем временем Рундштедт.
– Милости просим в Париж, господин фон Клюге, – в том же духе поддержал его Роммель.
Клюге на выпад не ответил. Карьеры этих бездарей закончились, и он не собирался утешать их. Обратившись к фюреру, фон Клюге поблагодарил за оказанную честь и спокойно, внушительно так прожевал:
– А на Западном фронте порядок мы, конечно, наведем, долго так продолжаться не может, позор без всякого приличия. Не может, – жестко повторил он, давая понять Роммелю, что вызов все же принят и следующий удар за ним. Но уже не в присутствии фюрера. – О деталях хотелось бы поговорить отдельно.
– Приступайте к командованию, фон Клюге, – осадил его Гитлер.
48
Прибыв в штаб Роммеля, фон Клюге быстро ознакомился с положением на фронте и, не вникая в детали прорыва, устроил взбучку штабистам, а также присутствовавшим командирам армий и некоторых дивизий. Генералитет фронта ответил ему мрачным молчанием. Генералитет, но не сам Роммель. Отпустив из элементарного чувства такта своих генералов, он теперь уж по-настоящему схлестнулся с новым командующим.
– Видите ли, в чем тут дело, фон Клюге. Я не против той взбучки, которую вы здесь устроили моим полевым генералам, – этому народцу накачки еще никогда не вредили. Но я не потерплю, чтобы вы пытались командовать мной, руководствуясь тем «бергхофским» стилем фюрера, которым успели заразиться в ставке, пребывая там на фюрерских харчах.
– Как вы смеете?! – опешил новый командующий, сраженный «фюрерскими харчами». Кроме всего прочего, он знал, сколь популярен «герой Африки» в любой офицерской компании и как прислушиваются к его суждениям. Сколько всяческих острот гуляют по штабам по воле этого любимца судьбы! – Как вы позволяете себе говорить со мной так?!
– А почему бы и нет? – уселся Роммель на краешек стола. – Почему бы нам не поговорить как фельдмаршал с фельдмаршалом? – напомнил ему о равности чинов и заслуг перед рейхом. – Причем сделать это сразу же, в первый день вашего вступления в должность.
– Что ж, – устало плюхнулся в кресло фон Клюге, побагровев от гнева и осознания той наглости, с какой Роммель осмеливается вести с ним разговор. – Допустим… Поговорим как фельдмаршал с фельдмаршалом. Только не думайте, что способны запугать меня сногсшибательными данными о численности танков, орудий и дивизий. Всей этой цифирью я владею не хуже вас.
– А я и не собираюсь вас разочаровывать в той цифири, которой вы овладели, отдыхая в «Бергхофе». Наоборот, предлагаю сейчас же, немедленно вылететь на фронт. И помотаться хотя бы по ближайшим тылам, если уж не по передовой. Мы сделаем это вместе. А потом вернемся и поговорим.
Несколько минут фон Клюге колебался, не зная, как отреагировать на предложение. Он уже твердо решил для себя, что потребует освободить Роммеля от командования группой армий «Б» во Франции, несмотря на то, что авторитет этого полководца довольно высок и его отстранение вызовет крайне негативную реакцию не только среди генералитета фронта, но и в штабе Верховного главнокомандования. Не зря же фюрер отважился только на то, чтобы отстранить от должности Рундштедта, в то время как прежде всего следовало отстранить «героя Африки».
ebooksa