Кархем прибыл в Аранхарм с закатом. Ноющее чувство в груди так и не прошло после сна, потому вожак поскакал прямиком в чертоги, где у входа его уже дожидалась Фарата.
— Рассказывай! — спрыгнул с лошади. — Вижу, что-то стряслось.
— Твоя наложница пропала, — подняла на него глаза.
— Которая? — не сразу понял, о ком идет речь.
— Эйва.
— Что?! — аж переменился весь, лицо исказила гримаса злости. — Ты чего такое несешь?!
— Кархем, выслушай для начала.
— Где моя жена? — и не сдержался, схватил смотрительницу за горло. — Говори!
— Утром я ее нашла в купальной, без сознания, — произнесла с трудом, — стража под моим присмотром отправила ее в лазарет. Садат сказала, Эйву могли отравить. И пока мы искали возможность привести ее в чувства, девчонка исчезла. Я отправила стражу на поиски, Тарос тоже все обыскал. Не нашли. Пока не нашли.
— Ты, — прорычал, — предала меня! — еще сильнее сжал горло, но когда Фарата засипела, все-таки отпустил.
В лазарет ворвался будучи уже на грани, однако вид спокойной повитухи, сидящей за столом и перебирающей сухие травы, обескуражил:
— Что произошло? — подошел к Садат.
— Разве Фарата не рассказала? — произнесла до противного ровным голосом.
— Ты с ней находилась последние часы, — схватился за меч.
— Твоя жена пропала, бэр Кархем. Никто не знает, куда. Но пропасть ей помогли, поскольку Эйва была в забытьи. Кто-то её забрал.
— Кто мог её забрать?
— Тот, кто и усыпил, видимо.
— Я хочу знать всё.
— Тогда тебе лучше идти и допрашивать наложниц. Это они мастерицы травить соперниц.
— Допрашивать кого-то конкретно? — едва держал себя в руках, так и хотелось выхватить меч и посносить головы всем, кто оказался неспособен защитить его женщину, кто предал своей беспечностью.