Рубежи

– Я хорошо, – ответила Сара. – Завтра мы пойдем в зоопарк смотреть вот таких слонов. – Сара подняла руки вверх, изображая, насколько велики эти животные.

– Молодец, деточка, – Том улыбнулся.

Неожиданно в комнату влетела чем-то испуганная Эмбер. Она взяла Сару за руки и сказала:

– Сара, сходи на кухню, я налила тебе сок. Нам с папой нужно поговорить, – Том прильнул к экрану.

– Том, – произнесла Эмбер дрожащим голосом. – Люди говорят, что там какое-то вторжение инопланетян.

Том покрутил головой:

– Каких инопланетян, Эмбер? Мы ищем их уже сорок лет, но ничего близко похожего даже на земного кота не находили. Их нет, Эмбер! Не пугай Сару. Включи телевизор, Эмбер. Повторяю, включи телевизор.

Казалось бы, его слова не имеют никакого воздействия на нее. Эмбер уставилась в окно, словно увидела там то, от чего нельзя отвести взгляд.

– Что там, Эмбер?

Том уже понимал, что начинает срываться.

– Поверни монитор, что ты там увидела?

Эмбер словно зомбированная, повернула экран монитора в направлении окна. Том не поверил своим глазам: то, что предстало его взгляду, поразило его до глубины души. Над городом висел огромный корабль неизвестного происхождения. Его размеры потрясали воображение. Казалось, что он закрывал весь Париж от самых предместий. Вокруг него уже зависли военные вертолеты, пытаясь вызвать на контакт его обитателей. Внезапно экран монитора резко потемнел и затем вспыхнул ослепительной вспышкой, словно перед ним взорвалась сверхновая.

– Что это было, Хартман, что это было, черт возьми? – закричал Том.

– Очевидно, термоядерный взрыв, Том, – ответил Хартман.

– Господи! – Том обхватил руками голову и упал на пол.

Его тело сотрясала мелкая дрожь. Мозг отказывался верить в то, что произошло. Казалось, мир раскололся на куски. Из его глаз выскальзывали мелкие капли слез. Он лежал на полу челнока, сжавшись в комок. Хартман ничем не мог его утешить. Его кремниевый мозг понимал, что нет слов для утешения в данный момент. Они оба – он, бортовой робот, и человек по имени Том – потеряли все.

Если сравнивать события с точки зрения робота, то его потери были сопоставимы с потерями человека. Человек потерял все, что ему дорого. Он же, робот, потерял ремонтную базу. Нет, он не плакал, как человек. Но у него была своя индивидуальная душа. Неправда, что все роботы, даже одной модели, одинаковые. Разработчики закладывали в каждого робота свою индивидуальность. Как им это удавалось, ответа на этот вопрос Хартман не знал. Сейчас он смотрел на своего человеческого друга и молчал. Он будет молчать столько, сколько нужно.

Том проспал несколько часов. Он лежал на холодном полу, вздрагивая от накатывавших волной кошмаров. Он проснулся и поднял голову.

– Хартман, – прошептал он. – Я хочу кофе.

Обрадовавшись, что человек пришел в себя, Хартман послал сигнал кофемашине, из которой через три минуты вылезла чашка ароматного кофе. Том пошатывающейся походкой подошел к кофемашине, взял чашку и сел в свое кресло. Он сидел так еще около десяти минут, тупо глядя на входную дверь челнока, в котором он сейчас оказался странным заложником. Наконец, отхлебнув уже остывший кофе, он произнес, глядя на панель бортового робота: