Хьюстон, 2030: Дело о пропавшем теле

– Правильно, – Грустно улыбается Ли, – Выкрасть секрет машинки «Д-КAT».

– Да у кого такая машинка будет… – Я ерошу волосы, – Чёрт! Чёрт возьми! Да с нею же! Всё! Обвал – кончится! Десять киловатт! Можно же не одну машинку сделать! В каждом квартале. Да что я опять чушь говорю! В каком ещё квартале! Трущоб не будет! В всех будет свой дом. И в каждом доме будет такая машинка…

– А главное – водопровод, – Говорит Кэйт, – Открыл кран – и вот тебе вода. Хоть ведро, хоть бочку. Хоть целую ванну наливай! Представляешь, Хитрый Койот: горячая ванна!

– Знаешь, Бегун, а может ну её, эту Полицию? Мы купим себе – автомобиль! Да! Нет! Кэмпер купим! С двуспальной кроватью! Я такие видел, они кое-где в трущобах ещё стоят. Они, конечно не на ходу, но ведь можно починить. Вставим туда электродвигатели. И махнём – в Калифорнию. Мы же – военные моряки! Атлантику мы с тобой покоряли, надо и на Тихий океан полюбоваться, правда?

Мистер Ли глядит на нас, продолжая грустно улыбаться. Повернувшись, подымает с наклонного столика законченный свиток. Открывает коробочку и достаёт огромный инкан[24]. Потёр печать о штемпельную подушечку, выдохнул, примерился. Красный оттиск получается чётким, как засохшие капельки крови.

– Вот и готово, – Говорит он, – Сказать вам, что я тут написал?

– Что?

– Ну, английских переводов можно выдумать массу. Мне нравится такой: «В действительности всё не так, как на самом деле.»[25]

– Что означает?

– Что означает, что никакого секрета нет. Машинка Росси к науке отношения не имеет.

– Как – не имеет? – В моём воображении, огромный кэмпер с двуспальной кроватью ещё мчится на запад, взвизгивая мощными электродвигателями.

– Мартин Фляйшман был нашим пациентом. Психиатрическим. А вот Винчензо Росси – совсем другое дело. Он полностью вменяем. Нормальнее чем, скажем, ваш покорный слуга. А его лаборатория, патенты, завод, и всё прочее – это способ выкачивания денег из смелых, но плохо образованных инвесторов.

– Вы в этом абсолютно уверены?

– Знаю это из первых уст. Мой друг, Чен Те-Шенг. Он так сказал: «Предал науку один раз, всю жизнь расплачиваюсь.»

– Предал науку?

– Ну да. Вот прикиньте. В две тысячи восьмом случился финансовый кризис. Чен – недавний иммигрант. Докторат по экспериментальной физике. Жена не работает, сыну три года. Исследовательские гранты обрубили. Университетам не нужен ещё один тайваньский доктор философии[26]. И тут подвернулся этот Росси! Всё, что надо было делать – проводить замеры и кое на что – смотреть сквозь пальцы. Чен и решил: поработаю немного, срублю денег по-лёгкому. Понимал, конечно, что есть риск. Научная репутация – штука хрупкая. Но он рискнул.

– И что? – Спрашивает Кэйт.

– И всё. Чен хотел проработать в лаборатории у Росси около года, но так получилось, что он остался там на семь полных лет. Зарплата – класс. Преподавая в Университете, и четверти от этой суммы не сделаешь. Потом, в самом конце пятнадцатого года, Росси исчез с деньгами инвесторов. Очень умно исчез. Как раз начался Обвал, никаких концов не нашли. А бывший старший научный сотрудник лаборатории Росси – остался на виду. И за ним-то и стали охотиться.

– Кто – иностранные разведки?

– Разведки тоже участвовали. Но как бы это сформулировать… После Обвала, многие сотрудники разведок работали частным порядком. За деньги промышленников. Израиль. Итальянцы. Континентальный Китай. Россия, Великобритания, даже наше родное ЦРУ. Но ребята из ЦРУ работали уже не на Правительство, а на каких-то богатеньких с Ближнего Востока. Кого там только не было! Лаборанта Чена выкрали в две тысячи семнадцатом. Наверное долго пытали, но бесполезно. Парнишка был тупой, как веник. Чен и Росси именно такого и нанимали: чтобы тот ничего не понимал в физике и химии. Чуть позже жена Чена погибла при странных обстоятельствах. Автокатастрофа. Как вы представляете себе: автокатастрофа в две тысячи восемнадцатом году? Да машин на дорогах уже почти не было!