— Садись, — коротко говорит он.
Бросив взгляд в сторону офиса, я послушно ныряю в салон. Машина плавно трогается с места и вписывается в поток машин, плетущихся по заснеженной дороге.
В салоне тепло, едва уловимо пахнет арабикой, но я напряженно держусь одной рукой за сумку, которая упрямо соскальзывает с коленей, а второй — за ручку двери.
— Вам в мою сторону? — нарушаю затянувшееся молчание.
Быстрый недовольный взгляд Фрола заставляет понять, где я допустила ошибку.
— Тебе в мою сторону?
— Нет.
Продолжая смотреть на дорогу, мужчина берет мою сумку и легко закидывает ее на заднее сиденье.
— Так намного комфортней, правда? — говорит он.
На самом деле, на машине к моему дому всего минут десять-пятнадцать, и я бы могла спокойно обойтись без комфорта. Я и собиралась обойтись без комфорта, когда мечтала влезть в какую-нибудь маршрутку.
И если уж откровенно, то теперь мне куда неудобней, чем раньше. Он словно отнял у меня маленькую крепость, за которой нельзя спрятаться, но которая все равно возводила границы.
Мужчина молчит, словно дает мне время на адаптацию. Я рассматриваю через окно вечерний город, мучающийся от снега, по которому позже все еще будут скучать, а потом перевожу взгляд на водителя.
Спокойный, сосредоточенный, заметно уставший. И в отличие от меня, наверняка, спешит не домой. У него еще собственный бизнес. Право слово, какой из него маньяк?
Хочется обнять, успокоить, сказать что-то хорошее.
— Спасибо тебе, — вдруг вспоминаю я.
И радуюсь, когда вижу скупую улыбку.
Мне кажется, он чуть оттаивает — по крайней мере, смотрит уже не исключительно на дорогу. А потом даже интересуется:
— Как тебе работа?
— Сегодня можно сказать, что отлично, — отчитываюсь я, как примерная ученица. — Видишь, ушла раньше других.
— Я имел в виду не это. Как тебе вообще твоя работа?