Оружия при нём не было, по крайней мере, такого, которым можно всерьёз угрожать принимающей группе магов. Но и тут следует помнить, что Себастьян, как и другие отпрыски благородных семейств, уже с рождения знал, что будет воином и никем другим. Обучение его науке убивать себе подобных началось сразу, как только он научился ходить. Верховая езда и кулачный бой, фехтование и борьба, стрельба из лука и поднятие тяжестей. Себастьян, надо отдать ему должное, был хорошим учеником, а потому следовало помнить, что и без оружия он мог быть опасен.
Все члены группы и сам пленник перед выходом хорошо отдохнули и плотно поели, пройти им предстояло около сорока миль, путь неблизкий, терять время на привалы и перекус никто не собирался.
А коридор казался бесконечным, его каменные стены, пол и потолок, постоянно вздрагивавшие и грозившие раздавить путников, удручали своим однообразием. Несколько хороших масляных светильников не могли до конца разогнать тьму, по стенам и потолку бегали замысловатые тени, а при каждом шорохе эхо разносило звук на пару миль вперёд и назад.
Все уже давно потеряли счёт времени, даже бывалые жрецы, пережившие в прошлом десятки битв, постепенно начинали впадать в апатию, желание сесть на пол, закрыть глаза и умереть становилось нестерпимым.
Всё это мгновенно исчезло, как только впереди послышался встречный топот множества обутых ног. Они дошли, встреча и обмен состоятся сейчас. Или не состоятся вовсе.
Навстречу им двигались двенадцать человек в мантиях магов. Всё тому же внимательному наблюдателю также бросилось бы в глаза то, что маги были, пусть и немолодые (дело слишком важное, чтобы поручать его неопытным соплякам, не прожившим и сотни лет), но крепкие телом, а шрамы, украшавшие лица половины из них, говорили о том, что и ратная наука для них не пустой звук.
Обе группы встали на расстоянии, примерно, семи шагов одна от другой. Никаких приветствий не прозвучало, все были слишком напряжены, а потому склонны полностью игнорировать этикет. Теперь требовалось предъявить товар для обмена. Себастьяна все видели, но к обмену нужны были артефакты.
— Покажите кристалл, — велел высокий и худой жрец с седыми волосами и длинной всклокоченной бородой, он был главным в группе, кажется, его Риши, — наш товар вы видели.
Один из магов вынул откуда-то небольшой мешок, развязал горловину и показал присутствующим содержимое. В том, что это действительно был артефакт, так необходимый Древним, не сомневался никто. Такое подделать невозможно. Это был кристалл, размером с кокосовый орех, а вот форму его назвать не решился бы ни один геометр, у него просто не было формы. Вот он был квадратным, но стоило чуть изменить угол зрения, и он уже становился овальным, а потом шестигранной призмой, которая тут же превращалась в трёхгранную пирамиду. Также ничего нельзя было сказать про материал, из которого он сделан, что-то, вроде горного хрусталя, но не хрусталь. С лучами света, попадавшими в него, кристалл творил что-то невообразимое, они кружились в танце, а некоторые, выходя из его граней, даже выписывали на стенах отчётливо видимые знаки, которые тут же исчезали, заменяясь другими.
— Где остальное? — маг, насладившись произведённым эффектом, закрыл мешок, — всё, о чём договаривались.
— Вот, — низенький жрец, ещё молодой, но уже почти совсем лысый, точно так же, как и его оппонент, открыл свой мешок, — Чаша Касима, Рука Дибелла, Череп Хлизира.
Он поочерёдно продемонстрировал три предмета. Чаша была именно чашей, высотой около локтя, сделанной из непонятного белого материала, а в него уже с помощью золотых инкрустаций вставили огромное количество магических знаков, вид был красивым, но того эффекта, что произвёл кристалл, не было. Рука была бы просто рукой, мумифицированная кисть человека или другого подобного существа, если бы не одна особенность, шесть пальцев, при двух противопоставленных с каждой стороны ладони, причём, несмотря на плачевное состояние артефакта, было хорошо видно, что дополнительный палец не пришит к руке шутником-таксидермистом, он изначально на ней присутствовал. Кому такая рука могла принадлежать, оставалось загадкой. Череп был бы человеческим, если бы не размеры, пожалуй, даже для Древнего великоват. А зубы больше походили на крокодильи, а глазницы своей странной формой напоминали ромб. Единственное, что можно было сказать обо всех этих вещах, они явно не принадлежали людям.
— Я вижу, вы честны с нами, — маг удовлетворённо кивнул и медленно пошёл навстречу, — обмен из рук в руки.
Он начал протягивать двумя руками мешок с кристаллом, а жрец подтолкнул в спину Себастьяна, тот сделал шаг вперёд, незаметно высвобождая руки.
Внезапно всё изменилось, двуручный меч, описав в воздухе блестящую дугу, отрубил магу руки, попутно перерубив встроенный механизм для метания ножей, которым он намеревался воспользоваться, как только Себастьян выйдет из зоны поражения. Пару секунд маг стоял, нелепо пялясь на короткие культи, из которых тугими струями хлестала алая кровь, а жрец уже подхватил желанный мешок с артефактом.
Себастьян благоразумно кинулся в сторону, предоставив странным полупрозрачным людям, выскочившим из стены, начать истребление магов. Последние, впрочем, беззащитными не были, тот, что стоял справа от искалеченного, выхватил длинный узкий кинжал и приготовился атаковать, но появившийся из ниоткуда Лео, сто раз заученным фехтовальным приёмом, начала лишил его кинжала, попутно отрубив пальцы, а потом пронзил насквозь клинком. Мозги следующего мага вылетели на стену после удара привычной для Асмуса цепью с грузом, а Фрида и Радко пригвоздили к стене ещё двоих. Роберт, рубанув с небольшого замаха длинным мечом, разрубил ключицу магу, заставив того выронить странные перчатки с торчавшими лезвиями. Тиль и Склир, привычно орудуя кривыми клинками, прошли в ноги, нанося резаные раны бёдер, после которых человек неизбежно истекал кровью. Лойко захлестнул шею мага тонким хлыстом и, что было сил, дёрнул на себя. Что он собирался с ним сделать, осталось неизвестным, поскольку на полпути маг насадился левым глазом на стилет Асмуса, который маг снял с тела убитого чудовищем Глена. Оружие охотника сработало на отлично, трёхгранный клинок пробил голову насквозь, кончик вышел из затылка. Ещё один маг, пытавшийся атаковать коротким кистенём, пал под ударом меча Берта, которым великан разрубил его едва ли не надвое.
Уже через несколько секунд в живых остался только один маг, который, не желая геройствовать, просто отскочил назад и, сообразив, что их дело проиграно, просто задал дёру. Лойко поднял арбалет, убежать по прямому коридору от стрелы ещё никому не удавалось.
Но тут некто, видимо, наблюдавший за процессом с той стороны и поддерживавший проход в исправном состоянии, наконец, сообразил, что что-то пошло не так и перестал подавать энергию, необходимую для поддержания прохода. Между группой и удиравшим со всех ног магом появилась каменная стена, от которой и срикошетил болт, едва не поранив самого стрелка. Стена становилась всё толще, постепенно выдавливая путников назад, энергии, поступавшей с одной стороны, было явно недостаточно.
Но это было ещё не всё, Лео, развязавший, наконец, Себастьяна, оказался с самого края, а стена вырастала неравномерно, в центре сильнее, по краям медленнее. Когда оба попытались встать, оказалось, что выхода у них нет, камень, выраставший на глазах, не оставил им никакого другого пути, кроме, как обратно в мир демонов. Нельзя сказать, что друзья растерялись, но слишком быстро менялась ситуация, никто не усел ничего придумать. Только верный Роберт, наплевав на все хитрости, попытался разжать камень своим окровавленным мечом. Разумеется, у него ничего не вышло, меч, будучи рычагом, сработал в обратную сторону, сильно ударив своей рукояткой оруженосца в лицо и сломав ему нос. Мгновение, и оба юноши оказались в другом мире, дверь в который закономерно закрылась. Последнее, что они увидели, был меч, выпавший на эту сторону.
Некоторое время они молчали, Лео напряжённо смотрел на то место, где только что был проход между мирами, а теперь остались только камни, и неизвестно, как открыть его снова. Себастьян, осмотревшись вокруг, снял со своих запястий обрывки верёвки, поднял с земли меч, придирчиво осмотрел его, после чего, за неимением ножен, просто положил на плечо. Роберт, за время недолгого обладания оружием, убрал с него зелёный гербовый череп своего господина, заменив его простым стальным кубиком.