Кикимора

Каким будет их новый дом? Как сложится дальнейшая судьба? Мир, который она узнала за эту неделю, был не таким и приветливым. За какой-то год он скатился в такую бездну, что порой становилось жутко. Тревога, волнение и страх поселились где-то в животе, крутя кишки, сжимая нервы. Хотелось плакать. Наверное, это все из-за беременности, подумалось Наде, когда она чудовищными усилиями смогла побороть накатывающую на нее черную волну.

Глядя в уставшие лица детишек, мать покусывала губу от досады. Они зверски устали, но нужно было идти. Нужно торопиться… Оставить их тут, а самой рвануть вперед - не вариант. Только все вместе! В уговорах прошел почти час. Сашка с кислой миной, наконец-то, горько вздохнув, поддался, и семья начала готовиться к выходу.

Последний рывок…

Тащить большие рюкзаки не хотелось. Плечи и спина болели, ноги тряслись от усталости, и потому было решено часть вещей оставить тут. К городу они должны были выйти уже к вечеру, на худой конец еще одну ночь провести где-то на территории болот. Брать палатку? Вроде не тяжелая, но пара килограммов есть… А если сегодня дойдут? Тогда зря тащили… Но, с другой стороны, ночевали они уже и в худших условиях, и ничего. Еще одну ночь как-нибудь да перекантуются… Плед есть, в конце концов, да и если не дойдут, то совсем чуть-чуть, можно на последних силах рвануть будет и по ночи…

Разложив на полу палатки все вещи в три кучи: важное, не важное и ненужное, Надя несколько раз перекладывала кое-что, меняя местами, в итоге плюнув и решив, что добраться нужно до города именно сегодня, собрала лишь самое необходимое.

Натопив грязной воды из снега, в кучу, которую нужно будет оставить, пошел полупустой газовый туристический баллон, горелка, кружка и миска. Туда же отправился спальник и еще разная мелочевка. Оружие и боеприпасы, добротный нож, кусок веревки, аптечка и прочее необходимое в пути было завернуто в верхний тент от палатки. Он был легким и мог еще пригодиться. Сама же палатка была разобрана и спрятана под корнями деревьев так, чтобы не привлекать лишнего внимания. Незачем мародерам знать, что по окрестностям кто-то бродит.

Взгромоздив изрядно опустевший, но все еще тяжелый рюкзак, Надя с горечью отметила, что даже такую ношу нести будет не просто. Тогда пришлось из тента от палатки сделать подобие сумки, которую при необходимости можно было выбросить и, скрутив ткань, словно шинель, какую носили солдаты второй мировой, повесила дочери через плечо. Теперь рюкзак с боеприпасами заметно облегчился.

Выдвинулись.

Идти при тусклом свете занимающегося рассвета оказалось проще, чем в полной темноте при дохлом фонарике, а подгоняющий в спину ветер еще больше упрощал эту процедуру, и пересечь огромное поле им удалось уже к обеду. Войдя в небольшой перелесок, отделявший болота от степи, семья сделала небольшой привал. Сашка уже в пятый или шестой раз отлучился по-маленькому, Надя заволновалась, не застудил ли ребенок почки. Когда они доберутся до города, нужно сразу же обратиться к врачу…

***

- И так, дети, - инструктировала Надя, стоя у самой границы леса, перед тем, как двинуться по болотам, внимательно осматривая окрестности. – Здесь живут опасные люди. Ни с кем в разговоры не вступаем, если кого заметите, сразу говорите мне. Ведем себя тихо, не болтаем, сильно на открытых местах не маячим. Двигаетесь точно за мной, след в след. Болота подмерзли, но провалиться в них еще можно. Все понятно? – дети кивнули. – Саша, идешь за мной, Катя, ты сзади, следи за братом. Пистолет держи наготове, но будь аккуратнее, поставь на предохранитель. Нам до заката нужно добраться до города, который во-о-он там, за деревьями, видите их? – снова синхронный кивок. – Сейчас в туалет и потом идем безостановочно… Я знаю, вы устали, но надо… Еще чуть-чуть осталось и мы в безопасности…

***

Болота представляли собой лабиринт из ям, словно от разрывов бомб, нагромождений земли, какого-то строительного мусора и жидкого перелеска. Куцые кочки были кое-где покрыты кустарником, а на самых больших иногда даже стояло по паре берез, но все равно пространство выглядело открытым. Ветер стих, снова повалил крупными хлопьями снег.

Идти было не просто. Подошвы кроссовок Сашки совсем стерлись, он постоянно оскальзывался. Пришлось намотать на них тряпки, тогда дело пошло заметно веселее. Семья двигалась цепочкой. Надя ощупывала землю перед собой, идя в паре метров впереди, а дети в это время внимательно осматривались по сторонам.

Катя первой учуяла запах дыма, принесенный с вновь поднявшимся ветром. Как только они удалились от окраины болот, он снова задул с приличной силой.

- Мам, дым, чувствуешь?

Надя, тяжело дыша, устав отыскивать путь, присела, вытерла пот. Принюхалась.

- Нет, не чую, - ответила она через несколько мгновений. – Может, показалось?

Катя нерешительно пожала плечами, но мать на всякий случай, прикинув направление ветра, повела группу значительно левее изначально намеченного пути, а через какое-то время и сама она уловила тревожный запах.

Спрятавшись за большой кучей из битого кирпича и камня, семья затаилась, осматриваясь. Снег все так же беззвучно падал, сильно ограничивая обзор. Казалось, они идут по белому морю. Стены леса ни впереди, ни позади, ни где бы то ни было еще, видно уже не было и ориентироваться приходилось лишь по нитке собственных следов, мысленно продлевая направление, замечая ориентиры впереди.