Я вздрогнул и остановился. Первым желанием было помочь несчастному, но судя по цвету оплетавших его стеблей — помогать там было уже некому. Постояв, я помотал головой и двинулся дальше. Несколько раз мимо проплывали клочья знакомого тумана, один раз вдалеке пробежала стая изменённых животных. Но к дороге они не пошли, а я не останавливался и не пытался спрятаться. Что толку, рассудил я, находясь в центре этой проклятой земли? Безопасных мест здесь нет, только проклятая дорога.
Когда я вошел в селение, тишину впервые прорезали звуки — там, в самом центре, раздавался какой-то шёпот. Дома хоть и казались заброшенными, но то тут, то там мне попадались следы недавнего пребывания людей. Улица селения изгибалась, и чтобы понять, что за шёпот я слышу — мне пришлось пройти ещё пару сотен шагов, преодолев поворот. За ним раскинулась маленькая сельская площадь с колодцем в середине.
На колодце восседала невероятная, невозможная в своей уродливости тварь — она как будто была составлена из окровавленных кусков мяса, но смогла сохранить пропорции человека. У твари были и руки, и ноги, и даже голова — но она была пуста. Глаза, большие и белесые, располагались прямо на груди, а рта не было вовсе. Тварь была огромна, вдвое больше человека, толще и массивнее. Вокруг на коленях стояли люди — в основном, молодые мужчины и женщины. Ни стариков, ни детей в толпе не было. На мужчинах были одни набедренные повязки, а на женщинах — длинные рубахи до колен. Люди стояли и шептали что-то себе под нос, опустив головы. И вдруг я понял, что мне надо просто пройти дальше. Еще чуть-чуть, туда — на окраину села. Пройти, выйти, и, возможно, что-то изменится. Главное — не сходить с дороги и не пытаться что-то поменять.
Я готов был отмахнуться от этой уверенности, готов был свернуть с дороги в сторону, но мелькающие перед глазами искры оказались слишком сильным свидетельством того, что моя уверенность — не пустой звук. Шаг, ещё шаг. По самому краю дороги, по самому краю площади, обходя и людей, и жуткую тварь вдоль заборов домов — туда, где я видел спасение.
«Когда на поле гибнет муж — отвечает жена», — раздался голос прямо у меня в голове. Я вздрогнул, но содрогнулись и люди на площади.
— Нет… нет…
Это шептала одна из женщин. Она медленно поднялась с колен и попятилась. Я успел пройти четверть окружности — и чтобы посмотреть на нее, мне пришлось обернуться. Ее лицо напоминало восковую маску, под глазами — темные круги. Но даже сейчас женщина была красива — с правильными чертами лица, ровным носом. Вот только её взгляд был наполнен ужасом и болью, страхом и отчаянием.
«Подойди!».
— Нет…
Женщина продолжала пятиться, и тварь на колодце пошевелилась. Белесые глаза обратились на женщину, и голос её отдавался болью в моей голове.
«Клятва была принесена! Ты клялась добровольно! Подойди!».
Женщина все еще причитала, все еще пыталась пятиться, но её тело перестало слушаться. Ноги дергано делали шаг за шагом, приближая ее к твари.
«Ты станешь мной — а я тобой! Разоблачись!».
Женщина корчилась, пытаясь остановить себя, но руки сами стянули рубаху — и та упала белым комком на землю. Обнаженная женщина продолжала рваться прочь от неведомой твари, но неизвестная клятва держала её лучше любых оков. Я был бы и рад отвести взгляд, но просто не мог.
«Слейся со мной! Стань частью и целым!».
Женщина застыла и сделала первый шаг по направлению к уродливой твари, а ей навстречу выдвинулись острые костяные шипы. Еще один шаг, и она уперлась в острия. Я видел, как она пыталась вырваться и убежать, как содрогалась всем телом, как подгибались ее ноги, а из глаз лились слезы по перекосившемуся от ужаса лицу. Но она была слишком слаба. Еще один шажок, буквально движение — и острия протыкают кожу на груди, вдавливаясь в слабую плоть. Женщина закричала…
Я отвернулся и прикрыл глаза и уши. Вдруг мне вспомнилось, что я не давал клятв, не могу измениться и должен просто идти дальше. Я сделал шаг, другой, а позади раздался вопль, в котором не было уже ничего человеческого. Не удержавшись, я обернулся снова. Женщина еще была жива. Она сама накололась на костяные пики, выступившие из твари, дошла до своего убийцы и прижалась к нему. Тело твари раскрылось, и острия с женщиной втягивались внутрь, а ее ноги и руки мелко подрагивали, отдавая капля за каплей молодую жизнь.
Смотреть дальше у меня не было сил, и я стремительно пошел прочь. Но стоило мне ступить на дорогу с противоположной от площади стороны, как в голове раздался насмешливый голос.
«И даже не останешься на ужин?».
Я не обернулся и заставил себя сделать еще один шаг.
ebooksa