Безымянные слуги

Глава 28

И пропустила всё самое интересное — моё появление в лагере. С чем его можно было сравнить, я даже не представляю. Память гнусно подкинула незнакомое слово «триумф» и заткнулась, не дав пояснений. Лагерь разбили в двух переходах от границы туч — в центре расположились шатры командования, а по периметру раскидали палатки десятков. Часовые меня, конечно, заметили — но в сгущающихся сумерках, когда свет костров уже слепит, а тьма кажется густой — заметили в последний момент. Отчасти было виновато то, что часовой, на которого я вышел, был совсем молодым пареньком, младше Первого, хотя уже и стал именным нори. И вместо криков «Тревога, мертвые десятники наступают!» он уставился на меня и дрожащим голосом произнёс:

— Да ты кто такой?

— Сам выбирай: кочевник, серый, нежить или ещё кто похуже, — предложил я устало.

— А… а чего ты как десятник вырядился? — оторопел часовой.

— Ман-уни, с кем ты там болтаешь, раздолбай? — донеслось от костров.

— С кем-то похуже! — радостно ответил парень, переваливая ответственность по торжественной встрече на плечи командования. И лично для меня крик «Чего?» прозвучал почти одновременно с несколькими копьями и мечами, уткнувшимися в меня.

— Ребёнка не разбудите, только уснула, — проворчал я добродушно.

Подошедшего вэри я видел уже несколько раз. Нас разместили в соседних сараях ещё в степной крепости в Угеле. По движению его бровей я понял, что моя физиономия ему тоже примелькалась.

— Десятник Шрам, на службе эра Скаэна? — спросил он, поднося факел ближе.

— Я, уважаемый.

— Так ты же пропал, вроде…

— Пропал, — согласился я. — И вот вернулся.

— Так… — протянул десятник и пошевелил усами. — Что вы тыкаете в него своими железяками? Ну-ка быстро вернулись на посты. А это кто?

Десятник кивнул на спящую на груди девочку.

— Девочка. Амо-они, — ответил я и мотнул головой в сторону Линга. — Оттуда.

— Тогда пойдём к командованию, — кивнул десятник. — Только извини, под конвоем.

— Да, уважаемый, — не стал спорить я.

Тот отмахнулся и хлопнул меня по плечу:

— Армогун, — представился он. — А то тут ещё можно поспорить, кто уважаемый, а кто сраный десятник.