Познавший правила

— Надо, Грапп, — подтвердил я. — Лучше сразу понять, чем нам это грозит. Ладно, пойду заниматься делами. Вечером поговорим.

А дел было много. Во-первых, все свои трофеи от вчерашней битвы мы отправили сразу на баржу. Только Нетник припрятал две горошины мудрости от мудори у себя в вещах. Во-вторых, надо было дорасчистить завалы и организовать оборону крепости. В-третьих, организовать быт. Все, кто принимал участие в работах по расчистке и стройке, уже вчера были покрыты толстым слоем пыли. К вечеру сегодняшнего дня грязи на них будет столько, что было бы неплохо помыться.

Пришлось самому лезть к резервуару с водой и проверять её. И, конечно же, на летней жаре вода начала тухнуть и цвести. А поскольку с водой среди всего отряда я управлялся лучше всех, мне и пришлось готовить сложное плетение, чтобы очистить цистерну. К концу этого дела я вымотался так, что после обеда прикорнул в теньке и даже уснул. Но главное было достигнуто: пусть воду нельзя было пить, но мыться ей теперь точно было можно.

Купальню пришлось организовать рядом с местным туалетом. Он в крепости был простой: несколько дырок в полу одной из комнат, откуда всё сливалось в прорубленный в скале туннель — по которому отходы уже отправлялись в море, чуть в стороне от пляжа. Туалет пришлось делить на две части — для мужчин и женщин.

В соседней комнате дырка была одна. Я не знаю, что там было у дораскольного гарнизона, но мы использовали дырку для слива воды, а комнату отвели под купальню. Притащили несколько бочек с водой — и поставили в углу чан, в котором вода разогревалась. Купальня была одна, и пользовались ею по очереди.

В приземистом здании разместилась кухня, из которой весь день разносились аппетитные запахи. Готовить в подвале было бы всё равно сложно — даже угли в купальне делали помещение душным. А если разжечь несколько костров для готовки — то вообще станет нечем дышать. Вот и организовали кухню в руинах на поверхности.

Ещё в подвале организовали спальни и лазарет. Там, где комнаты отвели под спальни, появились палатки и лежанки. Я с Пятнашкой жил в небольшом шатре, который тоже поставили прямо в подвале. Может, толку от этого и не было, но хоть было где переодеться без посторонних взглядов. Другие бойцы спокойно устроили себе лежанки и не заморачивались такими мелочами.

Грапп нашёл меня сам. Вид у него был слегка обеспокоенный. Он потащил меня вниз и первым делом указал на каваля.

Животное всё ещё грустно порёвывало, но беспокоиться стало значительно меньше. Зато на голове появилась пара маленьких перламутровых рожек. Да и старые рога тоже начали слегка переливаться.

— Изменяется, — кивнул я.

— Не так смотришь, — усмехнулся Грапп в ответ.

Я посмотрел другим взглядом и замер. Мудрость стекалась к кавалю, облепляя его, а на границе сознания отчётливо слышалось: «Жизнь! Жизнь!». Я про голоса в голове никому не рассказывал, и ни от кого подобного не слышал — вот и в этот раз не стал, ограничившись кивком. Взглянув на труп и неживого, я обнаружил похожую картину. Нежить вёл себя спокойно, клацал зубами, бился о прочные прутья клетки, но как-то без огонька — устал ещё в Форте, видимо. Труп тоже пока вставать не собирался.

— Почему мудрость липнет к трупу? — спросил я.

— Не знаю, — Грапп пожал плечами. — И почему к нежити липнет — тоже не знаю. Этого никто не смог объяснить. Но давно известно — мудрость в Диких Землях притягивается и к трупам, и к нежити.

— Хм… — я наблюдал, как искры медленно втекают в подвал. — А что по поводу того, что вся эта мудрость сейчас стекается к нам?

— А вот это меня тоже беспокоит, — признался Грапп. — Но я помню, что мастер Соксон и мастер Ксарг что-то делали с кавалем. Я спросил, но мне ответили, что это не моё дело. Вот я сейчас и думаю, а не могло ли это стать причиной?..

— Да, может, так и есть, — согласился я. — Только в последний раз я видел такую миграцию искр на Стене перед нашествием. И ещё разок, когда летуны создавали какого-то нового летуна.

— Да, я читал описание, — Грапп кивнул. — Может, пытаются с кавалем повторить то же самое?

— Не знаю… Но на такое скопление мудрости придёт много тварей, — пояснил я.

— Надо держаться, — Грапп покачал головой. — Уйдём, только если станет совсем тяжко.