— Каких? — спросила она.
Киган выглянул в окно, пару мгновений поглядел на мелкий моросящий дождь, задёрнул шторку.
— Вы держитесь подальше от поля битвы, вы живёте отдельно от всех, вы не вмешиваетесь в мои дела с Гибрухтом. Довольно просто, не правда ли?
— Идёт, — легко согласилась Брианна, и напряжение в комнате заметно спало. По крайней мере, до поножовщины не дойдёт.
— Вот и договорились, — развёл руками король. — Можете идти. Ламберт, останься.
Гаэлы развернулись и ушли без лишних церемоний и расшаркиваний, а я прошёл к столу и уселся на лавку. На столе стояла тарелка с нарезанным сыром, и я без зазрения совести запустил туда руку, выискивая кусочек покрасивее.
— Не нравится мне это, король, — произнёс Мэт ап Килох. — Баба что-то задумала.
Киган рассмеялся в голос.
— Конечно, задумала! — воскликнул он. — Всегда была себе на уме. Но и мы не пальцем деланы. Ничего у неё не выйдет. Разве что у неё появятся сторонники, да, Ламберт?
Я чуть не поперхнулся. Он что, уже подозревает меня?
— Не перегибай, король, — ответил я. — Я её сегодня впервые увидел, о чём ты?
Киган подошёл и наклонился ко мне.
— Она — ведьма, — доверительно произнёс он. — Имеет власть над мужчинами, если ты понимаешь, о чём я. Возможно, что ты уже околдован.
Я прикоснулся к рубину, а затем, на всякий случай, сделал жест, отгоняющий зло.
— Если она ведьма, и все об этом знают, то почему вы до сих пор не утопили её? Утопить, или забить камнями, так везде делают, — сказал я.
Мэт покачал головой.
— Нельзя. Королевская кровь. Древнего рода, — сказал он.
— И что?
— Разозлим богов, вот что, — объяснил Мэт. — Неурожай, голод.
Я вздохнул и поднял глаза к потолку. С потолка свисала паутина.