Морские досуги №4,

Девушки на палубе «Крепчагинца» приветливо и вожделенно махали платочками, мечтая осчастливить рыбаков, конечно же, комсомольским инструктажем. Но хмурые капитаны выбирали тралы, в прямом и переносном смысле «сматывали удочки», врубали «вперед полный» и скрывались в морском просторе. Некоторых судно-призрак, истошно голося на весь Тихий океан, длительно преследовало…

Девушки-комсомолки платочки, которыми махали, повязывали на пиратский манер, пряча под ними волосы, и были готовы ринуться на абордаж в случае успешного завершения погони…

Н-да-с, основной инстинкт, ничего с ним не поделаешь, батеньки вы мои… А помножьте его еще на мужское пренебрежение и оскорбленную женскую гордость… Алжирские пираты и то гуманнее относились к экипажу захваченного судна.

Уловы рыбы катастрофически падали. Это «Крепчагинцу» мы были обязаны исчезновением из магазинов тихоокеанской сельди и заменой ее на иваси. Сельдь требует внимания, длительного поиска, а тут, извините, взяли то, что мимо проплывало.

Пришлось рыбацкому руководству идти на поклон к военно-морскому руководству: мол, так и так, мы совсем пропадаем, а ваши рыбу не ловят. Может, возьмут на себя активисток комсомольско-молодежного движения?

Руководство флота согласилось взять, но только под себя. Имеется в виду не «миссионерская» поза, как некоторые из вас, в силу испорченности, подумали, а вещи более прозаические. Маршрутом и заходами «Крепчагинца» руководит флот, а ремонты, солярку и все остальное обеспечивают рыбаки. Хлопнули по рукам, выпили по рюмочке, расстались, довольные друг другом. Руководство заходами поручили опытным в деле молодежного просвещения, в том числе и полового, работникам комсомольского отдела Камчатской военной флотилии. И начался вояж знаменитого судна вдоль побережья, где базировались корабли военно-морского флота. Вздрогнули вулканы, пытаясь сделать то, что многократно происходило в гарнизонах, а снег сошел с сопок. Вулкану извергаться положено в определенные периоды. Моряк извергается постоянно, беспорядочно и хаотично в зависимости от того, что приснилось, привиделось, или куда (в кого) удалось вструмить. А уж выбор был!

Девушки, которые недавно сами набрасывались на гражданских моряков, просились домой. Военные моряки не соглашались и продолжали неистово вструмлять.

Есть мнение, что развал Военно-Морского флота СССР, в частности Тихоокеанского, начался не с горбачевского «потепления», а с «Крепчагинца».

Как и рыбалка, боевая подготовка пошла насмарку…

Политотделы на метр были завалены жалобами жен, карающие мечи парткомиссий заржавели и затупились от крови жертв основного инстинкта. Комсомольский отдел Камчатской военной флотилии тоже устал. В частности Сева Станковский, мой названный и неоднократно «молочный» брат, планирующий заходы.

Химик, ну что опять у вас? Как так «молочный»? Объясняю. Когда холостые мужчины грудь одних и тех же женщин ласкали, они такими братьями и становились. Да не записывайте вы, женаты мы уже, не дай бог, листик ваш женам попадет… Старпомы, уймите его, пожалуйста, только не сильно. Чуть нить рассказа не оборвал…

Когда становилось совсем невмоготу, я набирал его, Севин, телефон.

— Сева, привет, я. Что у тебя с «Крепчагинцем»?

— Ищу, куда б его подальше заслать.

— По этому поводу и звоню. Куда-куда, к нам. Сам знаешь, база отдаленная, лодки, сопки, пять домов да три казармы.

— Что, опять к тебе? Две недели не прошло…

— Выручай, брат! Жена уже месяц в Киеве…

— Ладно. Понимаю. Будет. Жди. Но за это выполнишь поручение, секретное. Слушай…

Я связался с тральщиком брандвахты, на котором служил мой друг.

— Косточкин, привет! Завтра просись к стенке, комсомольский актив учить.