— Вот ещё, — фыркнул я. — Я Маша, правошей не люблю. Вот таких вот! Насмотрелся покуда на Дне жил. Там агитаторов разных политических полным полно было, что среди рабочих, что среди артельщиков и бандитов. Правоши, леваши, кракровцы, маламосковцы и прочие ревнители всеобщего равенства. И все лучше тебя знают, как тебе жить нужно. Ты главное им партийные взносы плати на будущую «Великую Революцию» и тогда уж точно под их чутким руководством построят «Прекрасную Москву Будущего», с народовластием и без кровавого диктата Кланов насаждаемого путём великой лжи о существовании духов. А так как «верхи» ничего менять не хотят — нужен социальный взрыв, потому, потому они палец о палец не ударят, чтобы помочь своим горячо любимым простецам, потому как им нужно готовиться, чтобы вовремя подхватить знамя народного гнева и повести массы против коварных угнетателей.
— О Древо… — нахмурилась блондинка. — И что? Это, там, внизу сильно распространено? В смысле вот эти вот политические идеи! Я о таком даже не слышала…
— Как бы тебе сказать, — задумался я. — Да, популярны. Особенно в последние тридцать лет. Понимаешь, живя там, как-то физически привыкаешь к тому, что вокруг тебя всегда серость и грязь и безнадёга. А когда при этом, ты изо дня в день работаешь по двенадцать часов и совершенно не уверен, хватит ли у тебя денег, чтобы накормить сегодня голодную семью… Такому человеку всегда хочется стать чем-то большим, нежели он является сейчас. Быть причастным к чем-то значительному! И разнообразные политические объединения дают ему такой шанс. Ну а то, что они ещё в большинстве своём незаконны, а потому, вынуждены скрываться в подполье, только добавляет остроты ощущениям.
— А они действительно отрицают существование духов? — тихо спросила до этого внимательно прислушивавшаяся к разговору Дарья.
— Ага, — я кивнул. — Говорят о глобальной лжи и что чародеи держат людей в полисе как скот в загоне. А что ты хочешь? Многие из них… да что там, я сам до прошлого года магии то ни разу не видел! Куда уж там духов! Ты не забывай, что большинство обитателей дна даже на второй уровень Москвы не пускают!
— Так ты действительно думаешь, что возможен бунт неодарённых? — поинтересовалась Сердцезарова.
— Ну… Стачки, забастовки и даже мелкие восстания происходят регулярно, — пожал я плечами. — А что-то массовое… Не думаю. На это у них просто-напросто не хватит сил и возможностей, как минимум сейчас. К тому же есть ещё мы, одарённые. Всё-таки, одно дело трепать языком о равноправии на тайном заседании партийной ячейки, а совсем другое выйти на улицу и с ломом в руках, доказать всё тоже самое первому попавшемуся чародею. На последнее способны немногие.
— Согласна, — кивнула Нина. — Хоть какой-то шанс у бунтовщиков, был бы, сумей они привлечь на свою сторону наёмников и армию. Вот только первые просто не будут рисковать головой за голую идею, а военные, во-первых уже привилегированный класс, с которым по мнению многих нужно тоже бороться, а во-вторых они точно знают о угрозе существующей за стенами Полиса.
— А ты тоже состоял в какой-нибудь ячейке? — с явной подколкой задала вопрос Дарья.
— Не! Я был бандитом! Сама же знаешь! — отшутился я. — На самом деле, меня пару раз пытались вербовать правоши, и кракровцы, но меня это не заинтересовало, хоть в Духов, я тоже не очень то верил. А вот среди обитателей приюта, особенно кто постарше, многие разделяли их убеждения. Мозги эти агитаторы знатно умеют промывать. Впрочем, на общении это практически не сказывалось…
За разговором, мы вошли за наставником в вагон, оказавшись в своеобразном атриуме, узкой щелью уходящему между узких балконов прямиком к бронированному потолку. Таковых здесь было три штуки идущие параллельно друг другу и наш, центральный, оказался чуть шире боковых. Слева и справа, располагались крутые металлические лесенки, которые Ефимова назвала «трапами», по одному из которых мы и поднялись на четвёртый этаж, следуя за Мистерионом. Одинаковые раздвижные двери, абсолютно глухие и без стёкол, скрывали за собой узкий «пенал» купе, в котором кроме шести откидных коек, по три с каждой стороны, и небольшого неудобного столика у дальней стены более ничего не было.
— Неуютно тут как-то, — произнесла Маша, аккуратно присаживаясь на нижнюю койку.
— Угу, — согласился я, приземляясь рядом. — Как в тюрьме.
— По сути это она и сесть, — усмехнулся Наставник, устраиваясь напротив. — Это экранированный вагон для чародеев. Ничего более комфортного для чародеев от Перевозчиков ожидать не приходится.
— А… Почему так? — спросила Дашка.
— Потому что они — уроды! — зевнув ответил ей Борислав.
— Сами они утверждают, что в локомотиве используется множество «волшебных» механизмов, работе которых может повредить наша активная живица, — Мистерион откинулся спиной на стену и усмехнувшись и поправив маску, принялся задумчиво рассматривать толи потолок изрезанный клёпанными пунктирами швов, толи тусклую бляху, явно не магического светильника, неровно мерцающую под решётчатым коробом. — Сами знаете, что работы Золотых Дел Анжинерных Мастеров могут очень многое, но излишне чутко реагируют на чародеев.
— А на самом деле? — слегка выгнув бровь поинтересовался я.
— А на самом деле, они просто не хотят, чтобы мы знали, что происходит у них в локомотиве, — опять улыбнулся масочник. — Именно поэтому нас возят в отдельном, тщательно закупоренном и экранированном вагоне. Ладно, давайте займёмся делом. Антон, я тебе ничего не буду говорить по поводу случившегося на перроне, но с Вятичевым лучше не связывайся. Выйдет себе дороже. И так…
* * *
ebooksa