Надо мной стояла девушка. Я её узнал. Это та, которая рассказывала о корове. В этот раз она была абсолютно голая, блевотину с тела и обгаженные ноги она почистить не удосужилась:
— Товарищ командир, а давайте размножаться? Я вас хочу, только вот не пойму съесть я вас хочу или просто хочу. А ещё у меня ушки болят, совсем как у вас. Вот посмотрите, — и она оторвала себе ухо и протянула ко мне. — Только оно холодное.
От прикосновения её оторванного уха к моему, меня пробило холодом, а потом боль стала немного затихать. Лицо у неё немного удлинилась, становятся всё более похожим на морду Добермана и уже доберманьим голосом она продолжила:
— Командир! Твою мать! Твою мать, Командир! Ты что творишь? Ты что мазута, вообще долбанулся?
Силуэт девушки растворился. Доберман из флакона пшикал себе на лапу какое средство, которое становилось пеной и уже её мазал обгоревшие части моей кожи. Там, где пена касалась ожогов, боль стихала. Затем он достал небольшой шприц и сделал мне несколько уколов. Одежду, которую я не стал снимать сгорела полностью. Волос на голове, ресниц и бровей тоже не было. Это чувство я знаю, проходил не один раз. Я улыбнулся, потому что ухо, которая успело отрасти к этому времени, очевидно тоже сгорело. Что хотел сделать — сделал. В очередной раз смог, несмотря ни на что. Видя мою улыбку, Доберман забеспокоился:
— Командир, ты в порядке?
— Ага, получилось.
— Твою мать! А могло не получится!
— Так ведь получилось. Он здесь был.
— Это кто он?
— Тот сумасшедший, что рисунок с горой рисовал, и про дракона на обратной стороне писал. Просто он не аутентичный, и не смог прибор из черноты вытащить.
— Чего? — Доберман навострил уши и сделал удивлённую морду.
Я отмахнулся. Пес, рассматривающий агрегат, который я вытащил из черноты понимающе покачал головой, но в нашу дискуссию вступать не стал, а Доберман продолжил отрывать спёкшуюся сплошным куском одежду и мазать меня пеной. От этого средства боль мгновенно утихала. Жаль у меня не было этой пены, когда я в очередной раз горел в танке. Ещё раз пришла мысль о рае для танкистов. В моём танке есть кондиционер, микроволновка, совершенно не надо останавливаться для того чтобы прицельно выстрелить, экраны видят ночью как днём и мне дали самого лучшего в мире мехвода, о котором даже мечтать было нельзя. Алёша был настоящим ангелом среди мехводов, а теперь вот эта пена, которая забирала боль с обожженных ушей и кожи. Я лежал и смотрел в потолок глупо улыбаясь. Всё равно объяснить свое счастье никому не смогу. Темнота.
Пришёл в себя я уже покачиваясь на санках, которые тащил Блохастый, а Доберман крутил стволом по сторонам. Они негромко переговаривались.
— Чего это он про аутентичность нёс?
— Наш Командир всё правильно просчитал. У него ещё приличное временное смещение и чернота его сразу не убьёт. Всё что мог современное снял, даже ботинки. Пока мы с тобой пастью щёлкали, он за прибором сбегал.
— А про сумасшедшего чего?
— Тот человек, который рисунки рисовал и про дракона писал, здесь был, только предметов со временным смещением у него не было, и прибор вытащить не смог. Это прибор из местных детей иммунных может делать, в теории конечно. Он сюда дошёл, скорее всего своего ребёнка спасал, а помочь не мог. Вот поэтому и съехал с катушек.
— А как пользоваться прибором?
— Не знаю, вначале его ещё довести надо. О! Командир! Проснулся! У тебя ухо сгорело.
ebooksa