Вопрос дошел до пастора не сразу.
– Есть в патронташе. А что?
– Застрели́тесь отпущением сорок пятого калибра. И придите наконец в себя!
«Во дает! – восхитился Джош. – Язык что бритва! Что это за отпущения, а? Никогда не слышал…»
– Выстрелить в себя? Я не могу, это так не работает…
– Давайте сюда ваш шансер, я сделаю это за вас! Будет мало одного отпущения – всажу парочку!
Глаза преподобного опасно сверкнули:
– Вы издеваетесь надо мной?!
– А вы только сейчас заметили? Хватит ныть, ваше преподобие! Хотите искупить грехи? Так вспомните, что у вас есть незаконченное дело. По Элмер-Крик разгуливают две ложных души: тахтоны, Мо-Гуи, бесы, как угодно! Настоящие; в смысле, ложные. Кто вы – шансфайтер и экзорцист, благослови вас полковник Кольт, или мокрая тряпка?!
Вот это женщина! Джош прямо залюбовался. С такой хоть в постель, хоть в перестрелку! И ничего она не старуха. Как взбесится, так живо молодеет…
– Придержите язычок, мисс Шиммер. Я, конечно, смиренный слуга Господа, но и у моего смирения есть предел.
– Уже лучше, преподобный. Совсем другое дело. А теперь рассказывайте: как убить тахтона? Нам это скоро понадобится.
Текущая вода, вспомнил Джош. Пирс-изгнанник говорил про текущую воду – преграду для тахтона. Больше он ничего не знал. Нет, это если только без свидетелей: тахтон же орать станет, отбиваться. И Сэм не позволит – поди объясни ему, зачем его друга к речке волокут? А если, упаси боже, Джошево тело утонет? Мисс Шиммер за утопление повесят, как пить дать. И преподобного в петлю сунут, не посмотрят на воротничок.
Проповедник достал серебряный портсигар. Извлек тонкую сигариллу, чиркнул спичкой:
– Мисс Шиммер?
– Давайте.
Рут угостилась, прикурила, закашлялась. Курила она, похоже, редко. Джош с жадностью втянул ароматный дым. Не помогло: душу бы отдал за одну затяжку!
– Итак, что у нас есть? Пули из шансера? Какие?
Пастор развел руками:
– Любые. Проклятие, благословение, несчастный случай, раскаяние – без разницы. Ложные души погибают. Их разрывает на части, они расточаются.