– Я слышал, что иногда ты проигрываешь.
– Я спрашиваю у богов, и поступаю, насколько я их понимаю.
– Получается, сами боги не знают исход поединка.
– Разумеется. Боги нередко спорят друг с другом.
Маэс усмехнулся.
– Получается, Евдокс осведомленней богов.
– Он подсказал тебе, на кого ставить.
– Он хочет, чтобы я лёг во втором бою.
На этом месте даже Лик начал понимать, о чём идёт речь.
– Ты это сделаешь? – осведомился Сагилл.
– Я должен это сделать, – сказал Маэс, – Но я не могу это сделать.
– Есть шанс, – заметил Сагилл, – что тебя и так во втором бою положат.
– Ты знаешь этот город… – продолжал Маэс, – Они смотрят ночное представление, потому что хотят видеть, как нас рвут. Если я лягу, меня разорвут. Я слишком много выигрывал. Я понимаю, в чём дело, понимаю. Им надоело, что я побеждаю. Они хотят, чтобы я упал. Они всю жизнь лежат в грязи, их всю жизнь копытами топчут. Они не верят, чтобы кто-то не падал.
– А что, есть кто-то, кто не падает?
– Я пока не упал.
– Даже боги падают, Маэс, – сказал Сагилл, – ты тоже знаешь эти легенды. Я не буду делать гадание. Я и так знаю, что тебе сказать.
– Что говорят боги, эраний?
– Какое тебе дело до их слов?
– Что говорят боги? – Маэс сжал кулаки, – Отвечай! Или дай мне спросить самому?
– Почему тебя так волнует второй бой? Тебя могут положить и в первом. Ты сам знал, что идёшь на смерть. И вообще, разве смерть – не твоя работа?