Не увидеть поляне древесного трупа!
Гиацинт на секунду нахмурился, но тут же принялся слушать с удвоенным вниманием.
Защищаться легко, хоть наотмашь ты бьешь:
В воздух с ветром взлетают и щепки, и капли.
Только сок разъедает железо твое:
Слишком жив и горяч для тебя я, не так ли?
Ты повержен, булат! Отлетел и упал.
Сквозь пророчества жизнь пробивает дорогу.
Я ликую: сбылось, хоть надежда глупа!
Но зачем же ты камень позвал на подмогу?
Дыханье Экстера сбилось, и шепот ускорился. Рыцарь, сцепив пальцы, подался вперед, чтобы слушать было легче.
Он — отросток земли, словно предавший друг,
В грудь наносит удар… начинаю крениться…
Понимая, что вальс наш закончился вдруг,
Вспоминая корнями родные криницы…
Мертв. Гляжу в небеса побежденным стволом.
Возвращения нет, а бессмертие — сказки…
Может, только огонь с бесконечным теплом
Воскресит меня в танце огнистою лаской.
Последние слова были уже почти не слышны, и Экстер после их произнесения так и не очнулся, как и прежде глядя на воду. Гиацинт тронул его за плечо раз, тронул другой, смущенно проговорил что-то насчет необходимости подготовки к бою и медленно, волоча ноги, пошел вдаль от берега озера.