Мелита не отвалила. С присущим ей энтузиазмом она организовала через Нольдиуса принудительное обучение Кристо теории. Это можно было бы даже расценить как очень милую заботу…
Ну, если бы не ремни.
— Скажи этому садисту — пусть хоть в туалет меня отвязывает! А то: «Кристо, ты не слишком убедителен в своих просьбах, и мимика твоего лица говорит мне, что ты не испытываешь того желания, о котором говоришь…» Нечт! — Кристо будто поставил точку после чересчур длинной цитаты. — Какая мимика тебе еще нужна — глаза мало вылезли?!
Мелита подавилась смехом, чуть не выронив зеркальце. Нольдиус испустил зануднейший вздох.
— Кристиан, должен сказать, что четыре твоих последних побега и одно появление в пьяном виде говорят не за тебя. Если ты действительно хочешь подготовиться к этой квалификации….
В ответ на отцовский тон своего ровесника Кристо выгнулся дугой, насколько позволяли ремни, и взвыл:
— Убью, сил моих нет! Да на кой… — правила Дары сработали, — нечт мне нужна твоя подготовка? Последнее задание! Практика! — снова цензурная пауза, исключительно ради Мелиты. —
Вот эта-то новость Кристо доконала больше других.
Практическое или боевое испытание — вот в чём была самая соль квалификации. Обычно, в зависимости от уровня, для испытуемых устраивали что-то вроде полосы препятствий. Теперь все решилось проще: им нужно было всего-навсего продержаться на арене три минуты. Против пятого пажа Альтау Феллы Бестии.
Как только Кристо это услышал — он понял, что на арену не пойдет ни за какие ириски.
Мелита с любопытством рассматривала комнату, в которой целестийская парфюмерия на столе мешалась с контрабандными плакатами музыкальных групп по стенам; в углу лежали карикатуры (запрещенные) на Дремлющего, а из-под них беззастенчиво выглядывал журнал из внешнего мира, очень фривольного содержания.
— Бестия с вами посчитаться хочет, — наконец просто сказала она. — За ту историю с Прыгунками и Гидрой Гекаты. Всё не может успокоиться, что вы ее лишили славы… Хотя чего там огорчаться? Не пройдешь — будешь опять практикантом…
А потом его направят куда-нибудь к экспериментаторам — щиты над ними держать во время их диких опытов. Кристо хмуро подвыл из положения лежа. Худо было как раз то, что он уже свыкся с положением артефактора-оперативника, да и Дара как напарница была не хуже других, да он даже к закидонам Ковальски привыкать начал!
— А может, не так все страшно? — жизнерадостно продолжила Мелита. — О, Дара! Ты, случайно не знаешь, как продержаться на арене три минуты против Бестии?
Вошедшая Дара мрачно усмехнулась, как бы говоря «на арене увидим». Похоже, ей прямо-таки не терпелось.
— Хочу заметить, — встрял Нольдиус, трогая набеленную щеку, — что в случае с Дарой ситуация понятна: ее способности к артемагии никто не оспаривает. Однако в случае с Кристо нужны либо спонтанно появившиеся навыки телесной магии, либо… понятия не имею… какая-то иная тактика…
Мелита ничего не ответила и задумалась. Дара, отыскав в хаосе вещей комнаты (у нее был хаос и похуже) низкое сидение, уселась и принялась за общение с очередным предметом — опасного вида заколкой с длинной иглой. А в комнату уже влетели Хет и Скриптор, олицетворяющие информационную стихию артефактория.
— П-привет, — поперхнулся Хет, узрев привязанного Кристо. Тот не ответил и молча вперился в потолок. «Кто-нибудь… похороните меня вместе с этой кроватью», — говорило его выражение лица.
«Мы узнали, что такое «пасынки», — Скриптор, как всегда, не говорил, а писал в воздухе. — Сначала, конечно, думали, что это чьи-то приемные сыновья…»
— Да неуже-е-ели?!