Физрук и вот это вот все

22
18
20
22
24
26
28
30

К тому же, отсидка на Земле вряд ли снабдила бы меня опытом, необходимым для общения с местными каторжанами.

Пока я плелся от домика начальника рудника к унылому бараку с начертанной красной краской цифрой «три», я обдумывал дальнейшую стратегию своего поведения. Вряд ли стоило открывать дверь в барак ударом ноги и начинать знакомства с крика «Вечер в хату, господа арестанты!».

Но и чрезмерно вежливым, наверное, тоже быть не стоит. Есть некоторые личности, которые воспринимают вежливость за слабость. Таким личностям надо сразу стучать по рогам, пока дело не зашло слишком далеко.

В общем, все как обычно, буду действовать по ситуации.

Дверь барака оказалась не заперта.

Я помахал рукой проходившему мимо охраннику — понятия не имею, тот ли это был охранник, что отправил меня к начальнику или другой, они все настолько одинаково унылые, что в темноте не отличишь — дернул дверь на себя и вошел внутрь.

Ну, казарма и есть казарма. Кровати, по счастью, одноярусные, тумбочки, вешалки…

Заключенных было человек сорок, и большая часть уже спала. Остальные группировались по несколько человек и о чем-то беседовали, либо играли в нехитрые карточные игры.

На мое появление они отреагировали… Никак они не отреагировали.

Всем было наплевать.

А нет, все нормально.

От ближайшей ко мне группы отделился орочьей наружности двухметровый бугай. То есть, это по человеческим меркам он был бугай, по орочьим, наверное, годился только в задохлики.

Но из тех, кто не спал, он был самым крупным представителем разумного вида. Ну, относительно разумного.

Он подошел ко мне, остановился всего в паре сантиметров от того пространства, которое я привык считать своим и личным, и смерил меня тяжелым взглядом.

— О, новенький, — сказал он. — Как зовут?

— Никак не зовут, — сказал я. — Сам всегда прихожу.

— И за что замели?

— Ни за что.

— Как и всех нас, — ухмыльнулся он, чуть не порезав себе рот собственными клыками.

— Нет, серьезно, — сказал я. — У меня просто туристическая поездка.