– О чем ты? – Юхан выпрямил спину. – Ты что, спятил?
– Отнюдь, Юхан. Это ты спятил, обезумел от ревности. Ты не мог смириться с ее отказом, для тебя это было страшное поражение. Поэтому ты вломился в дом, когда Лена была в душе, а мы с Эриком находились в подвале.
Юхан встал на ноги. Он отпихнул Бертиля, который стоял у него на пути, но тот схватил его за руку и не пропустил.
– Пусти меня. Если ты сам не позвонишь в полицию, это сделаю я, – сказал Юхан.
– И что ты им скажешь? Это будет твое слово – против моего слова, против нашего слова. Тут повсюду твои отпечатки пальцев, и у тебя был мотив.
– Ты сошел с ума.
– Нет, я в твердом уме. Я защищаю своего сына.
– Только не за мой счет! Кстати, он убил Лену шприцем из твоей мастерской. Как ты собираешься объяснить это в полиции? – Юхан отер слезы.
– Ты прав, – согласился Бертиль с убитым видом. – Это решающий довод. Тут полиция, пожалуй, поверит тебе.
Юхан вырвался от него.
– Оба вы совершенно больные на голову, – сказал он, переводя взгляд с Бертиля на Эрика и обратно.
Бертиль кивнул:
– Возможно. Но мы хотя бы живы.
И прежде чем Юхан успел отреагировать, Бертиль выхватил спрятанный в левой перчатке скальпель и легким круговым движением полоснул им по шее Юхана. Получился очень аккуратный разрез, вскрывший яремную вену, кровь брызнула фонтаном из открывшейся раны. Выпучив глаза, Юхан схватился за горло. Он пытался что-то сказать, но изо рта хлынула кровь.
Бертиль задумчиво свел брови.
– Полагаю, что ты украл шприц во время последнего посещения нашего подвала.
Юхан упал на колени, вся грудь у него была залита кровью, которая струилась из шеи.
– Разумеется, все это умозрительные соображения, – продолжал Бертиль. – Но я думаю, что полиция согласится с тем, что это возможно. Особенно когда я расскажу им, что Лена тебя боялась, что она взяла один из моих скальпелей, чтобы защититься от тебя. Очевидно, она брала его с собой в ванную. Вот до чего ее довел страх! Это единственное логическое объяснение того, что произошло.
Он ткнул Юхана ногой, и тот повалился на пол. Бертиль забросил скальпель к Лене в душевую кабинку. Постояв над нею секунду, он обернулся к Эрику:
– Лучше будет, если он останется у нее в руке?