— Нет! Нет, мой дорогой. Посмотрите под ноги — нет следов волочения. Сюда вошли и Анна, и ее убийца. Теперь зададимся вопросом — что ей понадобилось в этом месте, да еще и в таком виде?
— Все зависит от того, когда она сюда пришла, — отозвалась Скуг. — Если вечером или ночью, это могло быть свидание с любовником, как я уже говорила. Если утром…
— Кто ее обнаружил? Где этот человек? — перебила Эрнестина так строго, словно была начальницей местной полиции.
Скуг растерялась:
— Старый Симон, он работает на ферме уже больше десяти лет.
— Где он?
— Не знаю, скорее всего, домой пошел.
— Вы его допросили?
— Ну, он сказал, что нашел ее, лежала здесь, когда он в шесть утра вышел на работу. Зашел сюда за зерном для кур. Все. А что его расспрашивать? Что он может знать? Дверь в этот сарай была прикрыта, он даже не заподозрил ничего.
— Госпожа Скуг, вы немедленно должны допросить по всей форме этого вашего Симона и записать его показания. О чем вы думаете? Кто вас учил так расследовать дела?!
— Мы не столица, у нас здесь убийства каждый день не происходят. Думаете, я помню, как это делается?
Этот аргумент, произнесенный со сногсшибательно наивной интонацией, заставил обычно весьма уравновешенную француженку вскипеть:
— Немедленно найдите старика Симона! А после этого сразу приступайте к допросу всех подозреваемых! А вы, Регнер, дайте мне ее телефон — необходимо проверить последние звонки Анны. Позже задокументируйте это.
— Бесполезно, — протягивая ей телефон, предупредил Регнер, — запаролено. Надо искать Нилса, может быть он знает ее пароль, хотя вряд ли.
— Попробуйте день ее рождения. Вы знаете…
— Двадцать, ноль, пять, — одновременно выкрикнули Скуг и ее помощник. Следователь сразу пояснила:
— В этом году Нилс устраивал большое торжество в ее честь. Половину города пригласил.
— Ага, и в прошлом, — поддержал ее Регнер.
— В прошлом он меня не приглашал, поэтому ничего про это не знаю, — сказала Скуг вроде как безразлично.
Регнер нажал цифры на телефоне: