— Вам плохо? — поинтересовалась участливо девушка.
— Я… — слабым голосом проговорила мадам. Переместив теперь руку на грудь. — Я только что узнала. Могу, могу я немного побыть с вами? Мне как-то не по себе одной, в той спальне. Все эти жуткие полицейские, они запретили нам выходить на воздух.
— Конечно, конечно, оставайтесь здесь, — закивала блондинка, сидевшая в узком кресле, в углу комнаты. — Вас уже допрашивали?
Брюнетка тем временем налила француженке воды в стакан.
— Держите, — протянула она его Вольф. — Выпейте, вам полегчает.
— Спасибо, благодарю вас.
Глядя на все это заговорил парень, невысокий брюнет в круглых тонких очках:
— Из-за всего этого нас даже забыли накормить завтраком, — проворчал он.
Брюнетка его одернула:
— Аксель! Как ты можешь?! Анну кто-то убил, а ты все о еде!
— Я не могу пропускать приемы пищи, — отмахнулся он и показал пальцем на свой живот. — Сахар. Вам легко говорить, а я и сам с таким режимом рискую отправиться на тот свет. Причем без того, что меня кто-то ударит по голове. Достаточно просто не покормить.
— Мы же позаботились о тебе, — поправила его блондинка.
Брюнетка усмехнулась:
— София, даже не пытайся. Аксель никогда не вспомнит добро, зато хоть малейшие неудобства в своем распорядке дня примет за настоящее наказание или того хуже, проделки окружающих с целью исключительно насолить ему. Он же диабетик! Но, Аксель, диабет не приговор. Этот недуг есть у многих людей, и никто из нас не застрахован в один день…
— Не застрахован? Биргитта, давай подождем, когда ты сама…
Начавшийся было разгораться ярким пламенем конфликт погасила блондинка:
— Ребята, — она показала взглядом на притихшую и все внимательно слушавшую Эрнестину, старательно изображавшую, что она пьет воду. — Пожалуйста, давайте не сегодня и не здесь. Тетка Скуг нам еще устроит веселую жизнь. Особенно тебе, Аксель. Спорим, припомнит все, что ты еще в детстве наворотил?
— Ха! Конечно! Особенно то, как я в десять лет украл трактор ее пьяного братца! Но то были проделки, а не убийство. И уж никак я не мог убить Анну. Даже на ее братца, который не раз с ружьем гонялся за мной по полю, я бы не поднял руки.
Биргитта мрачно усмехнулась:
— Ага. А кто поставил ему синяк под глазом в кабаке у дороги?