Я Пилигрим

– Все это верно для Ингрид Коль, – парировал я. – Но я не думаю, что вас действительно так зовут.

– Что за чушь! – выпалила она. – Перед вами лежит ксерокопия моего паспорта! Конечно же я Ингрид Коль!

– Нет, – покачал головой я. – Думаю, вы просто играете роль, выступая в чужом обличье. Как бы вас ни звали по-настоящему, вы с Камерон знакомы давным-давно, может быть, даже росли вместе. Затем покинули свой Окраинвиль – или где вы там жили, уж не знаю – и отправились в Нью-Йорк. Вы обе приехали в Бодрум с одной целью – убить Доджа. Это преступление заслуживает высшей меры наказания, и даже если вы избежите смертельной инъекции, то проведете остаток жизни в тюрьме.

Ингрид улыбнулась:

– Окраинвиль? Смешно. Сами выдумали это название, как, впрочем, и все остальное?

– Увидим, кто будет смеяться последним. Я еще не закончил…

– А с меня хватит. – Она обернулась к Камерон. – Не знаю, как тебе, а мне нужен адвокат.

– Да и мне не помешает совет юриста, – отозвалась Камерон, которая выглядела растерянно, словно олень, выскочивший перед машиной на дорогу и внезапно попавший в свет фар. Она схватила сумочку, намереваясь встать.

– Нет, – сказал я. – У меня к вам целый ряд вопросов.

– Против нас выдвинуто обвинение? – спросила Ингрид.

Я ничего ей не ответил. Было ясно, что эту дамочку не так-то легко запугать.

– Полагаю, – сказала она с улыбкой после непродолжительного молчания, – вы не имеете права нас задерживать? В Турции у вас нет никаких полномочий.

Камерон уже направилась к двери. Ингрид взяла со стола таблетки от кашля и бросила их в сумочку. Повесив ее на плечо, она повернулась и оказалась как раз напротив меня. И я помимо своей воли испытал ощущение, словно запускаю в грозу воздушного змея.

– Вы небось считаете себя, мистер Уилсон, страшно проницательным, но на самом деле вам ничего не известно ни обо мне, ни о Камерон. Вы не понимаете и половины того, что случилось. Все совсем не так, как вы думаете. Зашли в тупик и теперь хватаетесь за соломинку. Решили, что нашли какие-то доказательства. Позвольте процитировать: «Доказательства – это всего лишь некий перечень фактов, которыми вы располагаете. А как быть с тем, что вам не удалось обнаружить? Как вы это назовете? Несущественным?»

Пришел мой черед улыбаться.

– Хорошая цитата украшает литературное произведение, – заметил я, зная теперь наверняка, что именно Ингрид убила ту женщину в Нью-Йорке и бросила ее труп в ванну с кислотой. – Это цитата из книги «Основные принципы современной техники расследований», написанной человеком по имени Джуд Гарретт. И я знаю, где вы взяли эту книгу, – в Публичной библиотеке Нью-Йорка по выданному во Флориде чужому водительскому удостоверению. Вы принесли книгу в номер восемьдесят девять в гостинице «Истсайд инн», где жили, и использовали ее в качестве пособия для убийства некоей молодой женщины. Это сойдет за доказательство?

Она смотрела на меня совершенно невозмутимо. Господи, вот это самообладание! Но молчание Ингрид подсказало мне: то, что она услышала, сотрясло весь ее мир до основания, разорвало защитный покров ее дотошно спланированного преступления.

Ингрид развернулась и вышла из офиса. Думаю, Камерон в течение ближайшего часа наймет адвокатов, будет оплачивать услуги целой армии высококлассных юристов, но вряд ли это им поможет. Я теперь ясно представлял себе всю цепочку событий: с того дня, когда обрушились башни-близнецы, и до истинной причины появления ран на руках Доджа.

Словам Ингрид насчет того, что я не понимаю и половины случившегося, я не придал тогда никакого значения. Решил, что это пустое бахвальство, дешевая болтовня, но, как выяснилось впоследствии, я недооценил эту женщину. Мне следовало фиксировать любую мелочь, внимательно слушать и обдумывать каждое ее слово.

Я поднял глаза и увидел, что Хайрюнниса пристально смотрит на меня. Похоже, наша беседа произвела на секретаршу сильное впечатление.