Сиверсия

Он кивнул и пошел в спальню, плотно прикрыв за собою дверь. Помедлив в нерешительности, Алина пошла следом.

Хабаров лежал на кровати, прикрыв глаза тыльной стороной ладони, точно защищаясь от яркого электрического света.

– Ты полетишь?

– У него никого нет, кроме меня… – он усмехнулся. – Да, остается одно: опять нажраться до поросячьего визга.

Поджав губы, Алина с укором смотрела на него.

– Не смотри на меня так. Лучше накричи.

– Как ты, света белого не видя, мог сесть за руль? Это безответственно! Мне страшно, как подумаю, что было бы, если…

Он прикрыл ее губы указательным пальцем.

– А вы думали, мы такие пушистые, аж шерсть клоками валится… Вас никто здесь насильно не держит!

Она оттолкнула его руку.

– Поговорим, когда ты проспишься.

Она резко поднялась и вышла из спальни.

– Господи, что я делаю?! – Хабаров рывком встал, пошел следом. – Алина, подожди! Прости меня!

Она обернулась, ее глаза горели. Она сделала усилие, чтобы говорить спокойно.

– Что с тобой, Саша? Ты можешь мне объяснить?

– А что со мной?

– Мне пора на работу. Я уже опаздываю. Поспи еще хотя бы часа три. Ты неважно выглядишь.

Она холодно поцеловала его в щеку и, подхватив шубу, ушла.

Дворники продолжали отмечать Новый год.

По заснеженной нечищенной дорожке Алина шла к остановке маршрутных такси. В длинной шубе, в сапогах на высоких каблуках по узкой плохо освещенной дорожке идти было неудобно. Несколько раз она оступалась, проваливаясь почти по колено в снег. Бушевавшая всю ночь метель не успокоилась и утром. Вездесущий снег бесцеремонно лез в лицо, в волосы, и это было невыносимым.