Обитель милосердия

— Машуля, будь спок! К тому же у тебя такое изысканное окружение, — она присела в немыслимо-допотопном книксене и умчалась.

— Тайфун! — грустно произнес Борис Аркадьевич. — Сие и есть первозданное изящество. Вы знаете, Машенька, ведь этот тигренок во всем подражает вам.

— Совершенно неуправляема, — благодарно пожаловалась Маша. Просветленное лицо ее внезапно исказилось. — О господи! Опять это мурло.

Мужчины обернулись. Позади Бориса Аркадьевича терпеливо, слегка согнувшись, стоял молодой, но совершенно лысый мужчина с вдавленной ребристой грудью и дряблым, потряхивающимся, словно пустая авоська, животом. На лице его застыло извиняющееся выражение.

— Что надо? — неприязненно отреагировал Борис Аркадьевич.

— Не посмел бы, но тут такое, — парень показал глазами и сделал приглашающий шаг назад.

— Короче, — Борис Аркадьевич не сдвинулся с места. Решившись, парень спешно придвинулся и, сопя, припал к уху Борис Аркадьевича, который при этом брезгливо отклонился.

— Ладно. Вели всем собраться через час, — он, не скрываясь, с отвращением отер ухо.

— Но там вице-мэр…

Под неприязненным взглядом Бориса Аркадьевича он осекся и, искательно улыбаясь, удалился.

— Где вы только находите таких неприятных типов? — желчно поинтересовалась Маша.

— Не сердитесь, богиня, — Борис Аркадьевич раздраженно постучал рукой по оскверненному уху. — Но если б природа рождала одних красавцев, как бы мы отличили прекрасное от дурного? Подобное уродство, так же, впрочем, как и несовершенство большинства женщин, предназначено оттенять редкую красоту, — он выразительно посмотрел на нее, потом — на часы. — Ну вот, опять безнадежно вас заболтал.

Было очевидно, что произошедший разговор запал в него и заставлял поспешить.

— Борис Аркадьевич, хоть вы и не умеете подбирать знакомых, но все-таки вы последний рыцарь на этой земле, — Маша примирительно протянула ему руку.

— Увы, похоже, печального образа, — он предупредил возможное возражение. — Зато весь ваш. И не далее как сегодня. В варьете новая программа — и вы мои гости. Обещали!

— Вы еще напоминаете!

— Рад был познакомиться, — Борис Аркадьевич шагнул к оцепеневшему Вадиму: только что рухнули, едва зародившись, его надежды на сегодняшний вечер.

— Кстати, Вадим Дмитриевич, я бы просил и вас не опаздывать. Если, конечно, вы будете столь любезны, что согласитесь разделить компанию незнакомого, но искренне привязавшегося к вам человека. Не знаю, правда, удобно ли мое приглашение перед вашими друзьями…

— Удобно, — заверил его возликовавший Вадим. — Совершенно удобно.

— Тогда до вечера. — Борис Аркадьевич, прощаясь, слегка поклонился. Походка его оказалась жесткой и уверенной. Вадим увидел, как сидевший у бара вчерашний милицейский сержант при приближении Бориса Аркадьевича поднялся и, терпеливо поймав взгляд, глубоко кивнул.