Она тяжело вздохнула и открыла дверь.
Мужчина проскользнул в прихожую, обжег ее быстрым, подозрительным взглядом янтарно-желтых глаз.
Женщина попятилась.
Этот человек вызывал у нее странные, двойственные чувства – страх и в то же время восхищение.
Давно, когда она была совсем маленькой девочкой, родители оставили ее летом на даче у тетки. У этой тетки была собака, огромный черный пес с белой полосой на морде. Эта собака сидела на цепи, и девочке не разрешали подходить к ней близко. Считалось, что это опасно.
Но когда рядом никого не было, она все же подходила к собаке.
Подходила на непослушных, негнущихся ногах, затаив дыхание.
Стоя на безопасном расстоянии, она долго смотрела на грозного черного зверя, смотрела в его янтарные глаза, слушала хриплое, тяжелое дыхание. При этом девочка чувствовала безотчетный страх – но в то же время что-то непонятное, волнующее чувство. Должно быть, то же, что чувствуют парашютисты, когда прыгают из самолета в гудящую, сияющую бездну.
И сейчас, глядя на этого мужчину, на его смуглое лицо, на седую прядь, пересекающую голову, как след сабельного удара, она чувствовала что-то похожее – безотчетный страх и такое же безотчетное, необъяснимое восхищение.
– Проходи, – проговорила она, отступая в сторону.
Он пошел за ней, но вдруг схватил ее за плечи, пристально взглянул своими желтыми глазами и спросил:
– Почему ты меня не пускала?
– Я не знала, что это ты. – Она постаралась высвободиться, но он еще несколько секунд сжимал ее плечи и смотрел, смотрел…
Наконец отпустил ее и сухо промолвил:
– Допустим.
Женщина зябко передернула плечами, вошла в комнату, обернулась, встретилась с пристальным взглядом янтарно-желтых глаз и снова вздрогнула.
Постаралась справиться с собой, вспомнив о простых обязанностях гостеприимства:
– Хочешь кофе? Или, может быть, чаю?
– Не сейчас!.. – Мужчина пренебрежительно махнул рукой. – Скажи лучше – ты нашла?
Женщина похолодела.