Храм Вечного Огня,

– Магическая специализация? – задала следующий вопрос Кобра.

– Стихии воды и воздуха, госпожа, – послушно ответила женщина, уже понявшая, что в нашем отряде посудомойкой ей быть не грозит, – вода меня слушается лучше, но и движением воздушных потоков я тоже могу управлять довольно неплохо. Могу устроить небольшой ураган.

– Не надо нам в этой комнате никакого урагана, – проворчал я, пока Кобра сдуру не согласилась. – Ты лучше скажи – сможешь сделать так, чтобы воздух прямо над этим храмом начал равномерно и не очень быстро подниматься примерно до высоты пятидесяти стадий. Только действуй осторожно, пусть скорость подъема начнется как у идущего пешехода, и постепенно увеличится до скорости бегущей галопом лошади, но не больше, а то устроишь нам тут настоящее стихийное бедствие. Сможешь?

– Да, смогу, господин, – ответила она, – а что, это должно быть что-то необычное? В храме мы таких упражнений не изучали, обычно перемещая воздух только в горизонтальном направлении.

– Увидишь, – отделался я односложным ответом, окончательно решив устроить этой Анастасии экзамен на профпригодность. Если у нее получится задуманное мною упражнение, то это будет весьма и весьма полезный член нашей магической команды, но об этом позже.

– Хорошо, господин, я начинаю, – кивнула Анастасия и, выгнув спину, развела руки в стороны.

Некоторое время ничего не происходило, но довольно быстро на окна пала какая-то тень, а занавеси на окнах колыхнул резкий порыв прохладного влажного ветра, как будто где-то неподалеку открыли дверцу в гигантский холодильник. Постепенно порывы ветра нарастали, шум ветра в вершинах деревьев перешел в сплошной протяжный вой, а по комнате загуляли ледяные сквозняки. За окнами потемнело настолько, как будто это было не утро, а поздний вечер, потом полумрак расколола вспышка яркой ветвистой молнии и послышался шум проливного дождя, стеной ударившего по территории храма и окрестностям.

– Нифига себе кондиционерчик! – сказал Змей, когда где-то совсем рядом в землю ударила еще одна молния и грохот громового разряда тяжело врезал по барабанным перепонкам. Все остальные, за исключением отца Александра и Кобры, привыкших и не к таким проявлениям силы, находились в состоянии полного обалдения.

Повелительница стихий же стояла, разведя руки и приподнявшись на цыпочках, в позе распятого Христа, напряженная до окостенения, и на ее лице выступили крупные капли пота. Гроза разыгралась не на шутку, и экзамен на профпригодность можно было считать сданным, а эксперимент успешным. Пора было выводить женщину из этого состояния и прекращать разгулявшееся явление природы.

– Все, Анастасия, – сказал я, для верности похлопав ее по плечу, – хватит поднимать воздух. Упражнение закончено.

Та вздрогнула, открыла глаза и опустила руки, не забыв утереть с чела пот.

– И что, господин, – спросила она, – у меня получилось?

Не успел я ответить, как в этот момент в комнату с террасы вбежала мокрая с ног до головы мадмуазель Волконская. Вода ручейками стекала с ее пилотского комбинезона и струилась по светлым кудряшкам. Было такое впечатление, что она не попала под дождь, а форсировала вплавь водную преграду.

– Черт знает что творится на улице! – возмущенно заявила она, и тут ее взгляд упал на деммку Зул, на голову возвышавшуюся над всеми нами. Челюсть у Елизаветы Дмитриевны отвисла, глаза округлились; несколько секунд я любовался ее ошарашенным видом, затем она, бормоча себе под нос молитвы, принялась лихорадочно креститься, но Зул и не думала никуда пропадать. Вместо того в разных концах комнаты обнаружились ее копии поменьше, вплоть до того, что самая младшая деммка по имени Сул сидела на ложе рядом с Птицей и весело болтала ногами.

– Посмотрите, как испугалась эта глупая тетя, – серьезно сказала девочка Птице и спросила, – Анна Сергеевна, неужели мы такие страшные?

– Не обращай внимания, Сул, – с улыбкой ответила Птица, ласково поглаживая упругие черные завитки на голове маленькой чертовки, – она просто думает, что вы ей кажетесь – оттого и крестится. Минут через пять у нее это пройдет, и тогда с ней вполне можно будет иметь дело.

– Да, – презрительно фыркнула Кобра, – неужели можно быть настолько суеверной? Какие, простите меня, еще черти могут быть в присутствии самого отца Александра?

Правая рука мадмуазель Волконской сперва напряженно замерла в воздухе, потом бессильно опустилась вдоль тела.

– Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? – жалобно произнесла она, оглядываясь по сторонам, – отче Александр, неужели я сошла с ума?

– Нет, дочь моя, – серьезно ответил тот, – ты находишься в здравом уме, и тебе ничего не чудится. Позволь представить тебе Зул бин Шаб, знатную даму из очень далекого мира, где живут подобные ей существа, называемые деммами. Как ты видишь – ни у самой Зул, ни у трех ее дочерей нет ни копыт на ногах, ни свиных пятачков на лицах – впрочем, даже это по-настоящему неважно. Они такие же живые существа из плоти и крови, и так же смертны, как и все прочие, находящиеся в этой комнате. Не стоит тебе их бояться, Елизавета, дочь Дмитрия.