— Видел?
— Видел, — ответил Дарк. — Красиво шлепнулась.
— Вот балбес. Я же не об этом. Видел, куда я посмотрела?
— Не совсем тебя понял.
— Видишь вон ту каменную сосульку? Которая валяется?
— Ну.
— Похоже, она упала недавно. И если правильно смотреть, можно увидеть то, что раньше никто увидеть не мог. Просто сделай так, как я сейчас делала. В прыжке развернись вот в этой точке и смотри вон туда. Видишь вырост справа на вон том сталактите с раздвоенным концом? Только так ты сможешь увидеть, что над ним. Тебе надо смотреть строго по этой линии: от сломанного сталактита до раздвоенного конца. Давай пробуй.
И Дарк попробовал. Сложность вызвало лишь одно — прыгнуть почти так же неуклюже и недалеко, как Лирка. Не хотелось светить перед ней свои изрядные характеристики.
— Ну что? — спросила девушка, когда он поднялся.
Дарк пожал плечами:
— Да ничего. Шлепнулся, как и ты.
— Блин, я же не о том. Видел?
— Что я должен был видеть? Если ты о том, что надо смотреть за тот выступ, я смотрел. Там все такое же: сталактиты, сталактиты и сталактиты. Целый лес из сталактитов.
— Как же с тобой сложно… — вздохнула Лирка.
— Я так понимаю, что должен был что-то заметить, но не заметил. Может, пояснишь?
Девушка указала в сторону поселка:
— Если именно здесь подпрыгнуть, можно разглядеть именно тот сталактит, который висит над центральной хижиной. Не весь, а только его основание. То есть место, где он к потолку прикрепляется. Это место ниоткуда не просматривается, как ни пробуй. Будто специально что-то взгляд всегда перекрывает. Единственное такое место на всю пещеру приоткрылось после падения вон того сталактита, для других всегда можно найти ракурсы, с которых все видно спокойно. Я эту точку несколько дней искала. Она здесь одна такая, скорее всего. Выступы сталактитов все закрывают, но здесь малюсенькая щелочка получается, и видно ее только в воздухе. Давай попробуй еще раз.
Дарк попробовал. Прыгнул, развернулся в полете, бросил взгляд выше указанного выступа, приземлился, снова не удержался на ногах. Очень уж неудобный трюк, тело, разворачиваясь, приземляется неустойчиво и отказывается останавливаться.
Подниматься не стал, просто уселся на траве и заявил:
— Все равно не понял, о чем ты.