Лиаш вконец пал в глазах Станислава: на станции, даже не дождавшись, когда транспортник скроется из виду, серией прощальных плевков в спину зажглись зеленые огоньки.
Утром вторая половина команды с изумлением обнаружила, что корабль не только не подлетает к Короне, но еще даже не прошел червоточину. Теодор не вставал из-за пульта, чтобы вовремя замечать и реагировать на внезапно возникающие на пути помехи – на таких скоростях с момента ее появления на лидаре до столкновения пройдет всего несколько секунд. Но, как ни гони, на Матриксе «Космический мозгоед» окажется в лучшем случае к обеду, а оттуда до Короны еще семь часов лету.
– А вдруг нам не удастся погаситься и там? – забеспокоилась Полина, подавая пилоту кружку с кофе. – По какой-то же причине Дэн эту станцию сперва забраковал! А, Дэнька?
Навигатор как раз пересматривал карты и сводки, тоже пытаясь это понять, но интуиция традиционно не поддавалась анализу.
– Лиаш казался более перспективным.
– Хочешь сказать, на Матриксе нас примут еще хуже?!
– Или я просто ошибся.
– Ты?!
– Все иногда ошибаются, – вступился за Дэна Вениамин, то и дело озадаченно потирающий голову. После ударной дозы минералки доктор спал так крепко, что не запомнил ни как рухнул с койки, ни как лунатически на нее влез, поэтому ноющая шишка на виске стала еще одним неприятным утренним сюрпризом. – Моя бабушка называла это «обнулить счетчик» – мол, чем дольше везет, тем большей пакостью потом уравновесится. А так ничего страшного не случилось: ну потеряли денек, это же не месяц зависа в дальнем космосе или на необитаемой планете.
– Пкансчлсь, – многозначительно добавил Михалыч, напряженно вслушивающийся в гул двигателей.
– Мы еще и груз потеряли, – присоединился к лагерю пессимистов капитан. – В договоре написано: «не позже 15.29 по времени вышепоименованного судна, иначе в структуре вещества могут произойти необратимые изменения». А ты ж знаешь, какие крамарцы педанты: даже если до пятнадцати тридцати груз не испортится, он все равно будет считаться порченым. Впрочем, с ним, похоже, уже сейчас что-то не то.
– А мне этот запах даже нравится, вот бы вся тухлятина так воняла, – заявил Вениамин, шумно втягивая воздух ноздрями. – Очень приятный аромат, на лилию похоже.
Станиславу он именно поэтому и не нравился. Лилии ассоциировались у него не с букетами от благодарных пациентов или тещиной дачей, а с почетным караулом, возвышенной речью командира и гимном Федерации, под который на глазах у скорбящих однополчан уплывал в направлении ближайшей звезды герметичный гроб с павшим за родную Галактику космодесантником (или с теми его фрагментами, что удалось найти после боя). Из-за этого капитана со вчерашнего вечера не покидало ощущение, что на судне покойник, и все сильнее тянуло пройтись по каютам и проверить, не протащил ли его кто на борт контрабандой.
– Крамарцы говорили, что пахнет не сам ниш-ниш, а ароматический индикатор, – уточнил Дэн. – Он высвобождается, когда оболочки гранул начинают разрушаться. Соединение безвредное, но очень летучее, наши фильтры его не задерживают. По моим данным концентрация возрастает в геометрической прогрессии, удваиваясь примерно каждые три часа.
– Если на Матриксе тоже что-то «поломалось», сдам этот аромат им на хранение, пока не починятся! – в сердцах пригрозил Станислав. – Через пару дней сами взмолятся, чтобы мы поскорее улетели.
– А вдруг они нас вообще к станции не подпустят? – Полина поймала Котьку и попыталась выяснить, в чем та измазала подбородок и грудь, но едва кошка поняла, с какой целью ее тискают, как выкрутилась из рук и ускакала.
– Матрикс более освоенная планета, чем Лиаш, есть даже несколько поселков под куполами, – сообщил Дэн, сверившись с базой. – Можно сесть у любого.
– Гасилка там тоже нехилая, с кучей персонала, всех подкупить у Киры сухофруктов не хватит, – добавил Тед.
Киры Станислав как раз не опасался, скорее черной полосы в целом.
– Вряд ли эта девица настолько ненормальная, чтобы назло нам облететь все окрестные станции.