Даша давно заметила, что за спинами бьющихся посыпали золой прямые линии. Если хоть одна нога отступающего заступит за нее — это считалось проигрышем. При условии, что количество бьющихся не осталось критически малым. Удивительно, но выбывших было не так уж много. Человек пятьдесят-шестьдесят с обеих сторон. Возле них хлопотали целители, снижая уровень урона с помощью кроветворных амулетов. С легкими переломами потом разберутся. Тяжелых сразу уводили наверх к каретам скорой помощи.
Вокруг стали судачить, выдавят ли боярские гильдейских за линию, или те что-то придумают во избежание поражения. Даша опять закусила губу, понимая, как тяжело приходится горстке бойцов во главе с Никитой. Противник еще не сдался и был силен. Весь центр мгновенно сжался, ощетинившись кулаками. Но перелом наступил. Потрепанное правое крыло очухалось от ударов и резко подалось вперед.
А левое крыло подобно острому штопору тем временем вонзилось в тыл сгрудившихся гильдейских.
Никита до сих пор не мог понять, как им удалось выиграть бой. Оказывается, в виду тотальной потери бойцов, противник выбросил белый флаг. Вернее, наблюдающие вовремя заметили неладное. Бойцы от купцов, мастеровых, ремесленников падали как подкошенные. Если бы не свисток к окончанию боя, разошедшиеся боярские просто затоптали бы оппонентов.
Волхв очнулся сидящим на заляпанном кровью снегу. Он брал комья влажного красного снега и прикладывал их один за другим к пылающему от ударов лицу. Чувствовалось, как оно распухло. Нижняя губа словно оторвана и провисает. Одно ухо оглохло так, что голоса соратников слышны как из-под завалов ваты. Ребра опасно потрескивают.
— Да это есе сто, — услышал он голос Годунова, шамкающего как девяностолетняя старуха, потерявшая все зубы. — Мой папаса сястенько дрался на куласьках. Ему голову пробивали, суки. Кастеты прятали в верхонки, гипсом обмасывали кулаки.
Борислав разгоряченно размахивал руками, помогая Важникову стоять на месте, подпирая его плечом. С другого бока, пошатываясь, привалился Давлетов. Забавная троица с кровяными потеками могла привлечь внимание какого-нибудь художника, если бы он находился здесь в момент эпического завершения битвы.
— Никита, ты зив? — хохотнул Годунов. — Красавес! Теперь Даса Сабурова полюбит тебя крепсе крепкого!
— Зубы подлечи, шепелявый, — улыбнулся Никита и охнул. Точно, что-то с губой. Разорвали, что ли?
На льду постепенно затихало движение. Способные передвигаться уводили товарищей, а боярские — те, кто остался на ногах — собрались в кучку. Человек двадцать победителей восторженно хлопали друг друга по плечам, подходили к Никите и без слов пожимали руку.
— Не ожидали гады, что у нас Витязь, — усмехнулся «воевода» Осетров с распухшим лицом. Он присел рядом с Никитой. Покачал руку. — Вот, два пальца сломал, надо же. Даже не понял в горячке.
— А разве ранговым не запрещено биться?
— Дерись, ради Перуна! — засмеялся Макар. — Но без магии! За этим тоже следят крепко.
— И что такого произошло? — стало любопытно Никите. — У вас не хватало ума приглашать опытного бойца?
— Да как-то не до того было. Здесь же, в основном, не сами дворяне, а их свитские или слуги. Обычные мужики и ребята. Гильдейские знают, что мы редко можем выставить настоящих воев. Вот вы не зассали, пошли с нами. Даже удивительно. Ты же Витязь, Никита?
— У меня нет ранга, — усмехнулся волхв, вставая и помогая подняться Макару. — Но, если хочешь, буду Витязем. А ты кто, Борислав?
— Ратник средней линии, — шутливо шаркнул ногой Годунов. — Это как маг пятого-сестого ранга. А князиц Давлетов спесиализируется на охране высокородных лис. Он обысний боес.
— Ничего себе — обычный, — закашлялся кто-то из парней, хвативший морозного воздуха. — Вы втроем всю линию ремесленников затоптали. А там парни ухватистые, тоже любят заморские бои изучать.
— Ладно, потопали, а то наши барышни замерзли, наверное, — Никита зашагал к берегу, а за ним потянулись остальные.
— Никита, молодец! — девчата повисли на нем, сразу не сообразив, в каком виде к ним вышел волхв. Свитер порван, заляпан кровью, а на лицо лучше не смотреть.
ebooksa