Домик в Оллингтоне

– Нет, извините, вам нельзя торопиться, особливо сегодня, – сказала Лили.

– Почему особливо сегодня?

– Потому что это ваш последний вечер. Присядьте, доктор Крофтс. Я намерена вам произнести маленькую речь. Я ее готовила целое утро, и вы должны предоставить мне случай произнести ее.

– Я приеду послезавтра и лучше тогда ее услышу.

– А я хочу, сэр, чтобы вы услышали ее теперь же. Неужели мне не станут повиноваться при первом вступлении моем на мой собственный трон! Милый, добрый доктор Крофтс, как и чем благодарить мне вас за все, что вы сделали?

– Как нам всем благодарить его? – спросила мистрис Дель.

– Я терпеть не могу благодарностей, – сказал доктор. – Для меня один ласковый взгляд дороже всех благодарностей, а в этом доме на мою долю выпало таких взглядов немало.

– Вы можете быть уверены во всегдашнем нашем сердечном расположении, – сказала мистрис Дель.

– Да будет над вами милость Господня! – сказал он, приготовляясь идти.

– Но я еще не произнесла своей речи, – сказала Лили. – И сказать ли правду, мама, вы должны удалиться, иначе мне не удастся сказать ее как следует. С моей стороны очень неприлично, не правда ли, выгонять вас, но это будет только на три минуты.

Мистрис Дель, сказав несколько шутливых слов, вышла из комнаты, но, выходя, она была не совсем спокойна. Следовало ли ей уходить, предоставляя Лили полную свободу говорить доктору Крофтсу, что придет в голову? До сих пор она никогда не сомневалась в своих дочерях, не сомневалась в их благоразумии, потому-то с ее стороны и было весьма естественно удалиться, когда ее попросили. Спускаясь, однако же, с лестницы, она впала в сомнение: хорошо ли она поступила?

– Доктор Крофтс, – сказала Лили, как скоро они остались одни. – Сядьте вот здесь, ко мне поближе. Я хочу сделать вам вопрос. Что вы говорили Белл недавно вечером, когда оставались с ней в гостиной?

С минуту доктор сидел, не отвечая, и Лили, внимательно следившая за ним, могла видеть при свете камина, что он не ожидал такого вопроса: он почти вздрогнул, когда его сделали.

– Что я говорил? – протяжно повторил Крофтс слова Лили. – Я спросил ее, может ли она полюбить меня и сделаться моей женою?

– Какой же она вам сделала ответ?

– Какой она мне сделала ответ? Она просто отказала мне.

– Нет-нет-нет, не верьте ей, доктор. Это не так, мне кажется, не так. Помните, однако, я вам ничего не говорю от ее имени. Она не высказала мне своих мыслей, но если вы истинно ее любите, то надо быть сумасшедшей, чтобы отказать вам.

– Лили, я ее истинно люблю, это совершеннейшая правда.

– В таком случае обратитесь к ней еще раз. Теперь я говорю в свою собственную пользу. Мне невыгодно будет потерять такого брата, каким были бы вы. Я так искренно люблю вас, что не могу лишиться вас. А она, я уверена, она полюбит вас. Вы знаете ее натуру, знаете, как она молчалива и как не любит говорить о себе. Она в одном только призналась мне, что вы говорили ей и что неожиданность поразила ее. Не испытать ли нам еще один шанс? Я знаю, как безрассудно с моей стороны делать такие вопросы, но, по-моему, правда лучше всего.

– Еще один шанс?