Молодые и сильные выживут

22
18
20
22
24
26
28
30

– Бедный Гошка. Хорошо, что ты появилась.

Некоторое время Женя молча обдумывала это заявление.

– Почему? – спросила она наконец.

– Потому что теперь он не один, – объяснил Цыган.

– Ты даже не знаешь, до какой степени он один, – сказала Женя горько и отвернулась.

* * *

– Уфф… До чего же этот день затянулся! – вздохнул Гош и пинком сбросил Главного с брони на асфальт. Низложенный тульский князь гулко ударился оземь и противно взвыл.

Они прошли на гусеницах уже больше ста километров. Техника пока держалась бодро, а вот людей здорово пошатывало. Особенно плохо выглядел сам Гош.

Олегу он помог спуститься и устало сполз за ним следом. Регуляторы, потные и злые, собрались у тягача, наблюдая, как Главный пытается встать на ноги. Зрелище было тяжелое, старик падал раз двадцать. Гош заглянул ему в глаза и подумал, что где-то уже такие видел, причем неоднократно. Не эти глаза конкретно, а очень похожие. Безумные глаза человека, полностью утратившего контроль. Гош был готов побиться об заклад, что, если Главному вытащить ремень изо рта, мужик зарычит и начнет кусаться.

Гош развязал Олега, и тот сразу же со стоном ухватился руками за виски.

– Лучше бы расстреляли! – заявил он сварливо. – Фашисты недобитые…

– Чего он так орет? – поморщился Костя.

– Это нормально, – отмахнулся Гош. – У нас на самоходках было похожее наказание для молодых бойцов. По дороге к огневой у тебя отбирают шлемофон. Я однажды так прокатился десять километров. Полчаса со мной после этого вообще не разговаривали – без толку было.

– Сволочи! – рявкнул Олег, сгибаясь пополам.

– Только не на гусеницу! – попросил было Гош, но опоздал.

– Фу! – Женя спряталась за спину Большого. – А почему нельзя на гусеницу?

– Не знаю, это я машинально. Наверное, примета дурная.

– Интересно, чего это деда не тошнит? – поинтересовался Костя, брезгливо разглядывая катающегося по асфальту Главного.

– А ему уже все равно, – объяснил Гош. – Мы его, кажется, довели.

– Гавкнулся?

– Хорошее слово. Видишь ли, Костя… Я так понимаю, что мы его вырвали из той единственной среды обитания, где он мог сохранять хотя бы относительную адекватность. Он ведь этот тульский мирок сам выстроил. Сообразно бредовым идеям, которые ему в прошлой жизни адаптироваться мешали. Стал наконец-то полностью счастлив. А тут какие-то идиоты с атомной бомбой… Я, собственно, только на это и рассчитывал – что он бросится защищать свой мир. Свой внутренний мир в первую очередь, понимаешь? А в итоге мы его схватили за шкирку и уволокли в другую реальность. С которой бедняга смириться не может… Н-да. Поставьте его кто-нибудь на ноги, что ли…