Услышав слово «расстрелять», Главный судорожно задергался. Водитель покосился на начальника и вдруг расплылся в улыбке, насколько позволял ремень между зубов.
Любопытный Костя тут же развязал ему рот.
– Ты чего лыбишься, чмо тупое? – спросил он.
– Давно пора его шлепнуть, – сообщил водитель. – Сам ты чмо. А он вообще…
– Поменьше эмоций, – посоветовал Костя. – Ты же все-таки «тупой»!
– Всех наших девок перепробовал. Стакан водки по субботам. Вози его туда-сюда. Жратвы в обрез. Того нельзя, этого…
– О господи! – Костя заново лишил водителя дара речи. – Слушай, Гошка, может, зря мы это? Не перестараемся?
Гош склонил голову набок и критически оглядел арестантов.
– Знаешь, – сказал он, – мне уже все равно. Как хотите, так и делайте. Нужна вам бомба – ради бога. Решите, что Главного лучше в Тулу вернуть, – скатертью дорога. Хочу домик у озера, книжки при свечке и купаться под луной.
– В проруби! – развил тему Цыган.
– По-моему, Гоша, ты устал, – резюмировал Большой.
– Согласен, – Гош кивнул. – Ну что, едете?
– Едем! – твердо сказал Костя.
…Водителя пришлось домой гнать пинками. Он был страшно расстроен, что машине прострелили колеса, и все норовил над убиенной поплакать. Олега и Главного закинули на тягач и крепко привязали, чтобы по дороге не отвалились. Гош скалил зубы и молчал. Женя пересела к Цыгану в «Лендровер».
– Поссорились? – спросил тот, едва колонна тронулась.
Женя удивленно подняла брови:
– Ты о чем?
– Гошка мрачнее тучи. Я думал, у вас что-то не так. Извини.
– У нас все нормально. Лучше и быть не может. И не будет очень долго, – туманно ответила Женя и вздохнула.
– Извини, – повторил Цыган. – Глупый я все еще. Вроде бы с каждым днем умнею, а как присмотришься – Любен и сейчас тупее всех «тупых».