Возвращение-2

— Попробуем, — сказал Бестужев, кладя колбу с активатором на пол. — Пока есть образец, есть шанс. Хочешь, фокус покажу?

При последних словах Костя удивлённо взглянул на него

— Чего?

Бестужев засмеялся, внезапно отгрыз себе ноготь и положил его на пол перед Костей.

— Что, совсем накрыло? — серьёзно спросил тот, но в этот момент увидел, как ноготь рассыпается. Просто в пыль. И даже пылинки исчезли.

— Симбионт уничтожает клетки организма после смерти, — усмехнулся Дмитрий. — В теле мега работает медленнее, но в этой форме почти мгновенная реакция. Думаю, чтобы уничтожить тело гереспри полностью надо минут десять.

— Твою ж мать… — вздохнул Багиров.

Осознание того, что пожирающий плоть организм, находится у него внутри, причинило чувство беспокойства.

— Не страшно, — засмеялся Дмитрий. — Только если умрёшь, симбионт мутирует в агрессивную прожорливую клетку. А пока жив, он за тебя борется до конца.

— Ну, спасибо ему, — Костя всё-таки сел, поводил шеей из стороны в сторону. От долгого пребывания в положении лёжа она основательно затекла.

Надо бы и Бестужеву спасибо сказать. Дмитрий спас ему жизнь. Багиров взглянул на него с этой мыслью. Перед потерей сознания Костя был полностью уверен, что ему конец. Даже с Аней попрощался.

Ладно, подождёт благодарность. Успеется ещё.

— Поэтому я зуб об их главного сломал? — спросил Багиров.

До сих пор болел кстати.

— Ирс, — кивнул Дмитрий. — Да. Пока они в форме, убить крайне сложно. Руку ты ему повредил только потому, что он слил треть объёма формы мне.

— Гадство, — с досадой сказал Костя, — оторвал бы башку командиру, было бы больше толка от нашей вылазки.

— Его просто заменили бы другим, — заметил Бестужев. — Я так понял, траур у них не принят.

Костя понял мысль. Ни траур, ни похороны, ни скорбь. Ничего из этого не принято у гереспри. Умер и через минуты ничего не осталось. Никто не вспомнит, что ты был.

— Жутко, — произнёс Багиров.

— Но экологично, — Дмитрий улыбнулся своей ненастоящей улыбкой, — трупы в космос не выбрасывают, на корабле не сжигают. И время на страдания не тратят.