– Довольно. Теперь пошел вон.
На этом спектакль закончился. Чан исчез, замолчала музыка. Соня стояла, не двигаясь у борта и смотрела на воду.
– Мисс Лукьянофф, сядьте, пожалуйста, – сказал Хот по-английски.
Соня села. Стульчик оказался слишком низкий, хлипкий и неудобный. Алюминиевые ножки шатались, брезентовое сиденье провисло.
– Мистер Хот, ваш слуга сумасшедший. Вы, кажется, тоже. Извините. – Соня поднялась и отодвинула стул.
– Браво. – Старик несколько раз беззвучно сдвинул ладоши. – Мне нравится, как вы держитесь.
Он отбросил плед, поднялся на ноги, легко прошелся по палубе. Из-под шубы виднелись джинсы и белые кеды. Он оказался довольно высоким, спину держал прямо, острый длинный подбородок надменно задирал вверх. Кадык неприятно выделялся на голой шее, и еще, у этого тощего Хота было несоразмерно большое жирное брюхо. Оно колыхалось при ходьбе.
Из кармана шубы он достал плоскую жестяную коробку, раскрыл, протянул Соне.
– Угощайтесь. Отличные сигары.
– Спасибо. Предпочитаю сигареты.
– Я знаю, – из другого кармана он извлек пачку сигарет.
Когда он дал ей прикурить, она обратила внимание, что пальцы у него толстые и короткие, на правом безымянном перстень с крупным темным сапфиром. Ногти на обоих мизинцах длинные, остро оточенные.
Несколько минут они молча курили, стоя рядом. Соня смотрела прямо перед собой, на туманную линию горизонта, пыталась определить, где кончается море и начинается небо. Хот откровенно разглядывал ее. Она боялась повернуть голову, боялась встретить близко его жуткие красноватые глаза, зрачки, крошечные, как дырки от булавочных уколов.
Он выпустил струйку ароматного дыма и произнес задумчиво:
– Вы в отличной форме, несмотря на тяжелый стресс, на все фокусы, которые выделывали с вами Фриц и Гудрун. Это радует. Один – ноль в вашу пользу.
– Что вы хотите? – тихо спросила Соня.
– Один – один. Счет сравнялся. Вы задали глупый вопрос. Самые глупые вопросы те, на которые заранее знаешь ответ. Верно?
– Да, пожалуй. В таком случае позвольте еще вопрос. На него я точно не знаю ответа. Почему на вашем шикарном судне нет нормальных стульев?
– О’кей. Два – один в вашу пользу. Видите ли, здесь никто не может сидеть в моем присутствии. Только на корточках. Как заключенный. Как зэк. Я правильно понял это забавное русское слово?
– Три – один в мою пользу. Теперь вы, мистер Хот, задали глупый вопрос. Сами ведь знаете, что поняли правильно. А что, кроме вас здесь все заключенные?
ebooksa