Паруса судьбы

− Всех к черту! − рука Алексея легла на ее талию.

Задиристо грянула мазурка, и Осоргин, сверкнув веселой улыбкой, сильным поворотом увлек ее в танец.

* * *

Минула неделя, следом другая, третья…

И они встретились вновь, все так же случайно, но теперь у Синего моста, что был перекинут с груди Исаакиевской площади на другой берег Мойки. Алексей возвращался из правления РАКа16 домой, когда услышал знакомое, теплое, женское, с акцентом:

− Вы так невнимательны, князь.

Он оглянулся и увидел ее. Аманда, прищурившись на редком осеннем солнце, сидела в лаковой коляске «визави» с открытым верхом и поигрывала упругим стеком. И опять его покорила ее уверенная, изысканная красота.

− Вы! − он порывисто подошел и, коснувшись губами ее прохладной перчатки, замолчал, чувствуя, как перехватило горло, как вспыхнуло в груди и стало горячо и волнительно.

− Я тоже рада, что снова вижу вас… Хочу надеяться, не в последний, − в голосе ее были надежда и ожидание.

− Господи, где вы были, мисс? Я с ног сбился! Искал вас… но…

Она тихо рассмеялась, игриво наклонив голову:

− А вот! Не надо было меня терять, − поправила лазоревые ленты «кибитки»17 и распахнула изящную дверцу коляски. − Садитесь, места довольно на двоих. Я подвезу вас, князь.

Он поблагодарил англичанку взглядом, но, прежде чем подняться в экипаж, махнул перчаткой Прохору. Тот, в плюшевом кафтане, при чутком дозоре, согласно дрогнул «адмиральскими» усами, щелкнул кнутом и пустил в неспешливую нарысь четверку игреневых красавцев вдоль Вознесенской.

− Вы служите здесь, князь? − леди Филлмор, подобрав тисненые вожжи, кивнула на особняк, принадлежавший Российско-Американской компании.

В знак согласия Алексей прикрыл веки и тут же поинтересовался:

− Вы всегда так блестяще догадливы?

Она гордо откинула голову и умело подхлестнула лошадей:

− Нет, князь, но я привыкла наблюдать и делать выводы.

Коляска пересекла Исаакиевскую площадь, по которой, развевая свой красно-желтый сарафан листьев, без оглядки бегала за ветром влюбленная в него поземка.

В тот день они наслаждались итальянской оперой, ели бисквиты, запивая «Вдовой Клико»18, а позже много катались вдвоем до одури.