Она слышала, как дворецкий закрыл двери, и дописала: «…ему верить, но…» Она отложила перо и обернулась.
– Как поживаешь, Лидия? – заговорил он по-русски.
– О мой Бог! – прошептала она.
Чувство было такое, словно что-то тяжелое и холодное легло ей на сердце, и стало трудно дышать. Перед ней стоял Максим. Такой же высокий и худощавый, в несвежем плаще и белом шарфе, держа в левой руке нелепую английскую шляпу. Но такой знакомый, словно они виделись только вчера. Его волосы были, как и прежде, длинными и черными, без проблеска седины. Все та же белая кожа, немного крючковатый и острый нос, широкий выразительный рот и мягкие, полные грусти глаза.
– Извини, если напугал тебя, – сказал он.
Лидия все еще не могла вымолвить ни слова. Ее захлестнула буря противоречивых эмоций: удивление, страх, радость, ужас, нежность и сильнейший шок. Она не сводила с него глаз. Он все-таки постарел. На лице появились морщины. Две новые глубокие складки прорезали щеки, устремленные вниз мелкие лучики обозначились в уголках изящно очерченных губ. Казалось, на лице отпечатались все пережитые им тяготы и боль. А вот в выражении лица ей померещилось нечто, чего в нем прежде не было, – намек на безжалостность или даже жестокость. Хотя, быть может, ей это только казалось. К тому же он выглядел крайне утомленным.
Но и Максим внимательно вглядывался в нее.
– Ты смотришься на редкость молодо, – с восхищенным удивлением произнес он.
Она с трудом отвела взгляд. Сердце стучало, как барабан. Страх возобладал над прочими чувствами. «Вдруг Стивен внезапно вернется домой, войдет сюда и взглядом спросит: «Это еще кто такой?» – а я покраснею, смешаюсь, не найду что ответить, начну мямлить…»
– Ну скажи же мне хоть что-нибудь, – услышала она голос Максима.
И снова посмотрела на него.
– Уходи, – сделав над собой усилие, произнесла она.
– Нет.
И Лидия тут же поняла, что у нее не хватит духу выгнать его. Она мельком посмотрела на колокольчик, которым вызывала Притчарда. И Максим улыбнулся, поняв, какая у нее мелькнула мысль.
– Девятнадцать лет минуло, – проговорил он.
– Ты постарел. – Ей хотелось, чтобы это прозвучало резко.
– Да и ты изменилась.
– А чего ты ожидал?
– Сказать тебе, чего я ожидал? – спросил он. – Что ты придешь в ужас и не сразу признаешься самой себе, насколько счастлива вновь увидеть меня.
Удивительным образом он всегда был способен заглянуть своими обманчиво грустными глазами прямо ей в душу. Какой смысл притворяться? Он знал о притворстве все, вспомнила она. И разобрался в ней, едва успев впервые увидеть.
ebooksa