Theophanes I, 40512.
817
Из составленного Фабрицием списка писателей, упоминаемых преп. Максимом в сто сочинениях, изданных Комбефи (Fleury VIII, 741–757, resp. Fabricius–Harless у Миня, PG 90, 36–43), видно, что преп. Максиму было известно более 300 языческих писателей. Правда, бо́льшая часть этих цитат известна была ему не непосредственно, а через вторые руки: преп. Максим пользовался сборником Иоанна из Стобеи (македонский город, Stobaeus) VI в. (Photius. Biblioth. cod. 167 // PG 103, 477 squ.; Nicolai. Griechische Litteraturgeschichte. Magdeburg, 1878. Bd. III. S. 309; Борис, архим. Указ. соч. С. 39). Но все же, он, помимо авторов, цитируемых Стобеем (index их см. у Fleury VIII, 695–727), приводит еще Эзопа, Антагора, Капиона, Каркима, Керкиллида, Херемона, Харикия, Клитарха, Китсела, Димокрита, Диодора, Фаворита, Ерма, Иосифа Флавия («Древности»), Лакона, Ласа, Ливания, Лисиндра, Менедима. Навкрата, Филистиона, Филострата, Прокопия, Пульхерию, Секунда, Секста, Феотима, Феспида, Ксанфа, Кселохариса. А этого не могло быть, если бы преп. Максим не читал самостоятельно языческих авторов. Кроме того, он, несомненно, был хорошо знаком с сочинениями Платона и Аристотеля; на сочинения последнего он даже составлял свои комментарии.
<Очевидно, С. Л. Епифанович имеет в виду сочинение под названием «<Комментарий> на „Введение“ Порфирия и на „Категории“ Аристотеля», изданное им по одной рукописи в книге: Материалы к изучению жизни и творений преп. Максима Исповедника. Киев, 1917. С. 91–93 (относительно другого сочинения, изданного там же (С. 93–99) и представляющего собой комментарий на Аристотеля, — отрывка из «Схолий на „Категории“ Аристотеля», С. Л. Епифанович отмечает (Там же. С. 93, прим. 2), что это труд не преп. Максима, но неизвестного схолиаста, составленный по выдержкам из преп. Максима). «<Комментарий> на „Введение“ Порфирия и на „Категории“ Аристотеля» был заново издан в 1974 г. Моссманом Руше по трем рукописям в публикации: Roueché М. Byzantine Philosophical Texts of the Seventh Century // Jahrbuch der Österreichischen Byzantinistik. Bd. 23, 1974. P. 61–76 (текст на p. 70–71). M. Руше рассматривает этот текст в контексте семьи анонимных логических компендиумов, написанных в период с конца VI до середины VIII в., и, с одной стороны, созданных в рамках школьной традиции александрийских толкователей на Аристотеля (в первую очередь, Элиаса и Давида), особенно ставшей актуальной в Византии, когда Стефан Александрийский в 610 г. возглавил кафедру философии в Константинопольском университете, с другой же — необходимость создания которых была связана с монофелитскими спорами. Эти тексты служили связующим звеном между александрийскими комментаторами и «Диалектикой» св. Иоанна Дамаскина. М. Руше указывает и на другие логические тексты, приписанные преп. Максиму, — Ὅροι διάφοροι (PG 91, 149 ff.) и Ὅροι ἑνώσεως (PG 91, 213 ff.), предполагая, что они могли быть найдены среди бумаг преп. Максима после его смерти и потому ошибочно приписаны ему (р. 63). — Д. Б.>
818
Tomus alter XVIII, 156А.
819
Так, несомненно, в переводе существовал Амвросий Медиоланский (ср.: Mansi IV, 1405В) и блаж. Августин (ср.: Mansi XI, 369А; ДВС VI, 100).
820
Walch IX, 194, 649; Wagenmann, 115; Ritter Н. Geschichte der Philosophic. Bd. VI. S. 459.
821
Успенский Ф. И. Очерки по истории византийской образованности. СПб., 1892. С. 161.
822
Отсюда видим, что перипатетики часто прибегают к платоновской идеологии <т. е. платоновскому учению об идеях, платоновскому идеализму вообще. — Ю. Ч.>. Примеры см. у архим. Бориса. История христианского просвещения в его отношениях к древнеримской образованности. Казань, 1890. С. 445.
823
Преобладание Аристотеля большей частью надо понимать в формальном смысле. Известно, что Фотий Аристотеля предпочитал Платону: он довольствовался диалектикой и считал излишним подниматься мыслью в область беспредельного. См.: Преображенский В. Указ. соч. С. 161.
824
Герцберг г. Ф. История Византии. С. 65; Преображенский В. Указ. соч. С. 282.
ebooksa