– Вам придется пройти с нами, – заявил на это сержант.
– Извините, но я спешу… – начал было я.
– Это не займет много времени, – последовало заверение.
– Да что случилось-то?!
– Вы идете добровольно или нет? – проигнорировав мой вопрос, поинтересовался второй полицейский.
– А если, допустим, нет? – с вызовом обернулся я к нему.
– Тогда пойдете недобровольно, – хмыкнул сержант, ловко хватая меня за руки и явно отработанным движением застегивая на моих запястьях стальные наручники. – Хватит разговоры говорить! – сухо бросил он затем. – Считайте, что вы задержаны!
– Эй, за что?
– Сами знаете, за что, – заявил сержант, совсем не деликатно подталкивая меня прочь от входа в метро.
– Ну и почем ты продался Легиону? – сообразив наконец, насколько все может быть серьезно, процедил я сквозь зубы.
– Так, поговори еще у меня! – разом отбросил остатки вежливости сержант.
Его товарищ так и вовсе молча отоварил меня резиновой дубинкой – вроде бы и почти без замаха, но от удара я сразу же согнулся пополам.
Так, скрюченным, меня по улице и повели.
* * *
– Что у вас в карманах? – задал мне вопрос краснощекий полицейский лейтенант, представившийся дознавателем Хреновым.
Да, именно так. Причем моя попытка обратиться к нему «господин Хренов-дознаватель», мягко говоря, успеха не имела.
– Ничего особенного, – буркнул я. – Ключи, проездной, телефон…
– Вытащите все, – распорядился лейтенант. – Понятых прошу быть внимательнее!
На стол, разделявший нас с Хреновым, дружно насели сбоку две бойкие старушки-веселушки.
Пожав плечами, я полез в карман. Сделать это в наручниках было не слишком удобно, но снять с меня «браслеты» полицейский отказался уже дважды – третий раз я просить не стал.